Я быстро бросилась и стала между мужчинами.
- Мария, отойди лучше сама, чтобы мне не пришлось применять к тебе силу, - Тони кипел от злости, - тебя ни на минуту нельзя оставить! И я говорил, что будет?!
- Миднайт, уходи, я не привык прятаться за спинами женщин, - Карл тоже прибывал в гневе.
- Тони, ничего не было, я тебе клянусь! - я пыталась остановить неизбежное.
- Он касался тебя, Мария? – голос Антонио больше напоминал рычание.
- Еще как! - спровоцировал его Галлахер.
На что Де Лаурентис, спокойно обошёл меня и кинул охране:
- Уведите ее отсюда! Ora!!! (Сейчас!!!)
Марио потянул меня прочь из кабинета, вначале за руку, а потом закинул на плечо, как мешок с картошкой. Я попыталась вырваться, но железная хватка охранника не оставила мне шанса.
- Антонио, не надо, - молила я, - не убивай!
Я рыдала в голос, но охранники уже тащили меня через черный ход к машине.
Если Тони сейчас хоть что-то сделает с Карлом, я себе не прощу. И снова только я виновата, решила попробовать… Боже, если ты меня слышишь, предотврати кровопролитие!
Меня запихали в тот же бронированный внедорожник и зажали с двух сторон.
- Что теперь? – у меня уже начинался нервный срыв от напряжения.
- Подождем сеньора Де Лаурентиса, - буркнул Гвидо.
Телефон водителя зазвонил:
- L'ho potuto capire, signore! (Да, сеньор, Вас понял!) – ответил тот, и внедорожник двинулся в сторону Линкольн Парка.
Когда мы проехали вход в жилой комплекс, свернули не в сторону, где находился корпус с моим нынешним пристанищем, а подъехали прямиком к входу в дом, где была квартира Антонио.
Меня выволокли из машины и запихнули в лифт:
- Мне надо домой! - причитала я.
На что Гвидо только поднял бровь:
- Сеньор Антонио отдал приказ привезти Вас в его квартиру и охранять.
- Зачем? – я продолжала беззвучно всхлипывать.
Но охранники молчали.
Я попыталась выудить из сумки свой телефон, но Марио ловко его выхватил и просто положил себе в карман.
- Да вы издеваетесь что ли??? Это похищение и удержание человека силой, я буду кричать!
- Не трудитесь, сеньора Мария, тут отличная звукоизоляция, лучше присядьте, подождите сеньора Де Лаурентиса.
Я сползла на диван. Да как же я буду сидеть, сложа руки, если может быть сейчас Антонио убивает Карла из-за моей глупости?! Физически уничтожает... И даже если Галлахер прикоснулся ко мне, это не повод его убивать, и он не сделал мне ничего плохого, и я не люблю его.
Меня трясло, как от лихорадки, я даже укрылась пледом. Картину моих терзаний наблюдали охранники, и потом тот, что был в коридоре что-то шепнул Марио.
- Сеньора Мария, Вам нужно успокоиться!
- Господи, да как же я могу успокоиться?! - я вскочила с дивана и стала ходить по комнате, как тигр в клетке.
- Вот, примите! - Гвидо протянул мне таблетку и стакан воды.
- Не буду я ничего принимать, - я попятилась от него.
- Тогда налейте себе вина, - Марио подошел с другой стороны.
- Я не хочу пить, я хочу домой и обращусь полицию!
- Исключено! - амбал беспристрастно на меня посмотрел.
- Да что ж вы за люди?! - я попыталась выйти в коридор, но меня остановили сильные мужские руки и вернули обратно к дивану.
- Si calmi signora Maria, il capo sarà infelice! (Успокойтесь, сеньора Мария, босс будет недоволен!)
Да плевать мне на вашего босса, так хотелось сказать, но я только проговорила:
- Мне нужно позвонить! Мало ли что может случиться, тем более Лореляй на сносях.
- С ней охрана, и босс распорядился, чтобы врач был готов в любой момент, не беспокойтесь! - холодный голос Гвидо резал меня ножом.
Самое страшное - неизвестность! Что там? Я поняла, что от охраны ничего не добьюсь, телефон мне не дадут и никуда не выпустят, пока не вернётся мой "заступник".
Я втиснулась в диванные подушки и натянула плед по самую шею. Мне было больно от острого, леденящего душу, страха. Пульс зашкаливал, в висках стучало, сердце заходилось от дикого покалывания, и в какую-то секунду я поняла, что сейчас потеряю сознание. К горлу подступила тошнота, но я стойко сдержала позыв и почувствовала, как проваливаюсь в бездну обморока.
Из моего состояния меня вывел голос Антонио:
- Che diavolo, cretini! E con lei? (Какого черта, кретины! Что с ней?)
Потом голос стал тише и спокойней, и мужчина обратился ко мне:
- Соловушка, любимая, очнись, да что ж с тобой?!
Я медленно открыла глаза и сделала глубокий вдох. Тони внимательно изучал моё лицо, сжав обе мои руки в ладони:
- Миди, ты как? – обратился ко мне, - Uscire! (Вон!) – приказал охранникам.
Только сейчас я заметила, что его губа разбита, а на скуле красуются огромные ужасные кровоподтёки, левая рука зафиксирована повязкой.