- Я подумаю, - ответил Левушкин-Александров, снова втайне радуясь спокойной уверенности нового знакомца в том, что их освободят. "Но, если освободят, я, наверное, просто уеду к чертовой матери - в Америку или Англию!" Однако этого он Катраеву не сказал. Присев на его кровать, хотел было поговорить с ним подробнее о методах обогащения бедных руд, но дверь в камеру с лязгом отворилась и появившийся надзиратель буркнул:
- Профессора требуют.
18
Два молодых человека в штатском повели его по длинному, хорошо освещенному коридору нового корпуса, затем - через железные двери с часовыми - вверх по ступенькам, и далее снова по коридору, и снова через железные двери. Наконец, начался свежий линолеум - не бетон под ногами, стены зеленой масляной краской покрашены, а вот и деревянная, совершенно не тюремная дверь. Ее открывают - и узник входит в кабинет.
Значит, у них и в СИЗО есть помещение для допросов? Зачем же возили по городу, мучили? Или для того и мучили, чтобы сломался?
Сегодня допрос ведет лейтенант Кутяев. Господи, как такому заморышу дело доверили? Садится важно за стол, кивает:
- Алексей Александрович, я хочу с вами поговорить тет-а-тет...
Профессор насторожился:
- Зачем?! Тет-а-тет - значит просто трепать языком. Нет, прошу все протоколировать. Просто лялякам не верю. И сам ни слова не скажу, пока не будет допрос фиксироваться. Вам еще придется отвечать, и протоколы допроса пригодятся.
Лейтенант подергал усиками и нажал кнопку сбоку стола. Вошла девица, он кивнул ей на компьютер - дескать, работай.
- Вопросы такие, - наконец произнес Кутяев, кусая губки и обнажая заячьи зубы. - На них вы все-таки должны ответить, господин Левушкин-Александров. Чтобы восстановить объективную картину вашей поездки. Вы же в этом заинтересованы?
- Молодой человек, - пробормотал Алексей Александрович, - чтобы понять, чем я занимался в КНР, почитайте журнал "ЖЭТФ" номер три за девяносто четвертый год... или хотя бы элементарный учебник физики.
- А мне это не нужно, - вдруг обиделся Кутяев. - Я, Алексей Александрович, по образованию тоже физик. Не помните по универсу?
- Минуту! - Левушкин-Александров поднял палец. - Не ставил ли я вам двойку по электродинамике?
- А вот и нет, вы не у нас преподавали, я из группы два-семнадцать. Хотели подвести базу мести с моей стороны? Нет. Более того... - Кутяев, обретя уверенность, поиграл бровками, как певец Каррерас перед исполнением песни "Katarin". - Более того, считаю вас одним из самых талантливых русских ученых. И это трагедия, что вы вынуждены подрабатывать на стороне.
- Что вы говорите! Но я не подрабатывал - я работал. И деньги переведены на счет официального учреждения. А так как они лишь малой частью попадут в мою лабораторию, я, стало быть, хотел помочь всей российской науке. Это я, разумеется, говорю в принципе, там лишь начиналась работа, главные деньги еще не пришли, а могли попасть действительно в мою лабораторию, но не в Зеленую, которую разграбили, а в ту, которая в Институте биофизики...
- Красиво звучит, - прервал его Кутяев. - А как же тысяча долларов в конверте?
- Опять про эту тысячу?! Да сдайте вы химреактивы в магазин и, я думаю, вернете эти деньги! Если не хватит, я доплачу. - Алексей Александрович раздраженно добавил: - И вообще я думал - в том конверте визитки коллег, памятные открытки... Там не было открыток? Может, полтора месяца назад вы их прибрали? С драконами, змеями...
Хлюпик с иронической улыбкой помолчал и назидательно произнес:
- Алексей Александрович, не надо! Совершенно ясно, вы знали, что там деньги, и эти деньги вручены вам как эксклюзивная плата за продажу государственной тайны ученым КНР.
- Что-то маловато за тайну - тысяча... Значит, тайна не велика.
- Но вы согласны, что тайна есть?
- Нет, так как лично я никаких денег не получал.
- Да?
- А то, что потом выяснилось... Может, вы их туда сунули?
"Напрасно я начинаю новый виток тумана. Он может спросить: а если деньги в конверте оказались случайно, если я их не ожидал увидеть, почему не вернул? А кому? И так, и этак - получается некрасиво..."
- Даже странно, такой умный человек говорит такие нелепости. А ноутбук... вы что, везли его, полагая, что это том Дэн Сяопина?
- Нет, я видел, что это ноутбук. Хороший. Но в нашем законодательстве нет статьи, обязывающей немедленно сдавать все подарки вам.
Лейтенант Кутяев задергал усиками:
- Вас никто не обязывает... я не говорил...
- Тогда чего же вы мне тут кишечной палочкой в мозги лезете?! Сегодня, я думаю, ни один русский ученый, да еще руководитель лаборатории, не откажется от того, чтобы привезти домой для работы такую машинку! - И язвительно добавил: - Понимаю, она и вам нужна...
- Ее вам вернут... если решит суд!
- О-о! Наш самый справедливый, он же закрытый суд решит - с конфискацией имущества, так?! Стало быть, с конфискацией квартиры, на которую отец и мать пахали всю жизнь, трех костюмов... Жаль, они будут вам великоваты... Но еще подрастете немного, станете майором, пузо появится, каблуки приколотите...
- Что вы тут мелете, подследственный Левушкин-Александров? - взъярился следователь, вскакивая из-за стола. - Да знаете ли вы, что за неуважение к органам следствия...
- Стоп! Кого уважать? Вас?! - поднялся и подследственный. - За что?! Вы прихватили "жесткий диск", лишили мою лабораторию базы данных, мои сотрудники сидят без работы... А вон фирмы-однодневки, которые успевают прокрутить миллионы долларов и исчезают, их-то что же вы не ловите?! Не по зубам рыбка? А если я, как вы считали, владею государственной тайной, зачем же выпустили меня в Китай? Зачем? Ваш мерин с желтыми зубами до того уже вызывал меня, предлагал подписаться под какой-то бумажкой, грозил! Почему же выпустил?!
Лейтенант зашипел:
- Прекратить порочить органы! Мы сорок раз думаем, прежде чем...
- Вы не умете думать! И вообще... - Алексей Александрович вдруг побледнел, как бумага. - Пошли вы на хер! - И, чувствуя, как лицо стягивается от холода, закричал фальцетом, оборачиваясь к стенографистке: Какого-то двоечника подсунули!.. Вот истинные враги наши - двоечники, облаченные властью!.. Пошел вон, это моя Родина! Мои изобретения принесли ей два миллиарда прибыли, горшок с ручкой!