Полустанок
Лев МОРОК
Полустанок
Повесть о последнем человеке
Вслед за вспышкой в глазах потемнело. Не сразу. А как после взгляда на сварку — с бликами по краям. Но ожидаемая боль не пришла. Так что чуть погодя глаза открылись. Сами. Без всяких усилий с моей стороны. Однако и тьма никуда не делась.
Вперив взгляд во тьму, я ждал продолжения…
1
…— Пыль.
— Что пыль?
— Всё пыль. Пыль и тлен. Но в данном случае пыль выдала вас.
— Мы не оставляем следов в пыли. Как и на любых других материальных предметах вашего мира.
— А я и не говорил, что вы оставили след в пыли. Возможно, это неточность перевода. Хотя как? Мы ж вроде общаемся на ментальном уровне — мысль в мысль. Но для переводчика повторю. Пыль выдала вас. — И пояснил свою мысль: — Сама пыль — след.
Пауза затянулась. Похоже, непонимание оказалось куда сильнее, чем я мог рассчитывать.
— Обоснуй, — прозвучало, как капитуляция.
Пришёл мой черёд держать паузу.
— Видите ли, сударь… или как мне к вам обращаться? Сударыня, быть может? Это было бы интереснее. С моей точки зрения…
— Твоя точка зрения на отношение полов, полов в вашем понимании, мне известна. На ментальном, как ты сказал, уровне, я вижу это в твоих мыслях. Так что не отвлекайся. Давай про пыль…
— Баш на баш. А что не так с полами? В нашем понимании. В отличие от вашего.
— Даже у вас пришли к тому, что полов куда больше двух, хотя это и ересь. С нашей точки зрения. При том, что полов действительно больше, но не в вашем их новом делении. И это долгая история, так что не отвлекайся. И ты не в том положении чтобы диктовать условия.
— Ну, вот, приехали. Вроде как хозяин квартиры я, и это вы здесь не в том положении, чтобы диктовать…
— Ты — неизбежное зло. В этой точке пространства-времени. Твоё исчезновение на нас никак не скажется. Подумаешь, будет другое такое же зло. Но не задающее глупых вопросов. Так что хозяин ты чисто условный. И пока ты пытался торговаться, я понял, что ты имел ввиду, говоря о пыли, выдавшей нас.
— Так, значит, всё-таки сударь? И из скольких же полов?
— Причём здесь… А, ты заметил, что я о себе в мужском роде… Ну, ты и пыль заметил. Так что я не удивлён.
— Признаться, и я не буду удивлён, если вы примите решение избавиться от такого дотошного зла в точке, где сошлись ваши интересы и моё бытие. Судя по невысказанным вашим мыслям, читать которые я, в отличие от вас, читающих мои, не допущен. Ведь менее внимательных и менее вдумчивых — пруд пруди. Если только у вас есть возможность распоряжаться не только пространством-временем, но и недвижимостью. А я думаю есть…
— Мы ушли далеко вперёд и в сторону. Ты заметил пыль. И что? — голос в голове не стал брать паузу или вдаваться в детали объяснений. Хотя и не выказывал нетерпения. Я тоже не стал его испытывать на выдержку.
— Ну, скажем так, пусть я и не фанат чистоты, хотя и хожу ежедневно с тряпкой, подтирая ваши следы…
— Опять твои слова опережают мысли. Начнём сначала. Ты заметил пыль. И что?
— Я и говорю… Тру-тру, а пыли меньше не становится. И странная она какая-то. Возникает из ниоткуда. Все щели закрыты. Окна на замке. Вентиляция — с кучей слоёв фильтров. Но пыль есть. И звуки. Перед тем, как пыль появляется.
— Теперь ещё и звуки? Их, как и следов, нет и быть не может.
— А они есть. Я в квартире один. И в тишине хорошо слышно всё. Ворчание холодильника. Скрипнула дверь. Открылась полка. Стук в окно. И это на седьмом этаже…
— И какое отношение эти звуки имеют к нам?
— Понятия не имею. Но они будят меня. А потом появляется пыль… Вот я и решил…
— В общем, ткнул пальцем в небо, но попал…
— Можно и так сказать… Но ткнул же. И потом… — Я перевёл дух перед тем, как перейти на ты. Почему бы и нет? Влез в мою квартиру, тыкает мне, а я должен быть воспитанным? Нет уж, как ко мне, так и я: — Следов, говоришь, быть не может, но я увидел след…
Объяснить то, что я увидел, куда сложнее, чем было увидеть в обыденности бытия одинокого мужчины нечто неординарное. А потом ещё и попытаться это объяснить. Для начала себе. А теперь вот и незваным квартирантам. Хотя какие они квартиранты. Проходимцы. И в прямом смысле — проходят мимо, и в общепринятом — добра от них ждать не приходится.
…Заметить неладное было делом даже не техники. А времени. Которого у меня стало полно. С тех пор, как мои услуги стали никому не нужны. Я состарился. Пусть и по паспорту. Но всё равно уже не мог тягаться с молодыми в наглости. Я и раньше-то ни с кем особо не тягался, тянул себе лямку и тянул. Самому себе доказывать, что я чего-то стою, смысла никогда не видел, считая себя лучшим, а другим… Им не докажешь. Если не будет в том заинтересованности. Её и не было. А тут ещё пришли такие времена, когда просто тянуть лямку стало мало. Нужно не умения показывать, а свою преданность. А умения — дело второстепенное. Как и конечный результат. Так что я довольно быстро оказался задвинут не то что на вторые — на десятые роли. К чему, конечно, не привык. Тем более что плодами моей работы пользоваться продолжали. Только выдавали за своё. Я был только виноват, если что-то шло не так. И мне это надоело.