— Полли, вы тут поболтайте, а я отлучусь ещё ненадолго.
20
Путь до нефтебазы был уже знаком. И пустынен, как и в первый раз. Однако времени у меня ушло больше. Не на дорогу. На поиск канистр и бензина.
Обойдя разбитые остовы машин, я, с двумя канистрами, приблизился к серебристым резервуарам, размером с мой дом, может, только самую малость пониже. И остановился как вкопанный.
Когда увидел нацеленный мне в лоб ствол автомата.
Ствол выглядывал из маленького углубления у самого основания стальной конструкции, высившейся над площадкой, где давно закончился бой. Последний, но, как оказалось, не для всех.
Это я определил по чёрному бронежилету. Не добили, значит. Теперь он меня точно добьёт. Как верёвочка не вейся… А платить придётся. И за гвардейца, и за мародёра… Да и вообще, мало ли у меня грехов…
— Помоги…
Ствол качнулся и съехал вниз и в сторону. А за ним я разглядел не только бронежилет, но и поникшую голову бойца, почти такого же молодого, как и убитый мною. Разве что постарше чуток. Или это за счёт сажи и запавших глаз мне так показалось.
Я поставил канистры по обе стороны от себя, передвинул автомат из-за спины на грудь и шагнул вперёд.
— Не боись… Хотел бы убить — убил бы ещё в прошлый раз, когда ты здесь ошивался, — чуть слышно успокоил меня автоматчик, убирая ствол ещё дальше в сторону.
Глядя сверху вниз, я мигом оценил ситуацию.
Автоматчик в импровизированном окопчике был ранен. И я бы не дал ему много шансов на выздоровление. Потому как бинты, намотанные поверх бронежилета в районе живота, пропитались кровью и грязью.
— Помоги…
— И чем я тебе помогу? В больницу? Так остались ли они после того, что вы сделали накануне?
— Мне никакая больница уже не поможет… Но и сил покончить с этим тоже нет. Больно… И страшно… Добей…
— Кто это тебя? — я присел рядом с раненым, перехватывая ствол его автомата и убирая подальше.
— Вояки… Они на рассвете распотрошили нашу колонну…
Так вот что меня разбудило! А я на человечков грешил. Ведь была ж мысль, что где-то идёт бой. Или это я уже выдумываю, подгоняя воспоминания под события?
Раненый был совсем плох. Но пытался достучаться до моей, давно уснувшей вечным сном совести.
—Прятались здесь, когда мы подошли заправиться… Перед маршем…
— И куда вы маршировать собирались?
— У нас приказ… Был… Зачистить всё…
— Что ж так? Чем мы провинились?
— Дурак… Ты не понимаешь… Сработала вакцина…
— Что?!
— Что слышал. Вакцина подействовала… Только не так как обещали…
— Так это было ясно с самого начала. Когда говорили, что вакцинированные не заболеют, а потом, когда стали болеть, что всё пройдёт в лёгкой форме. Когда и это не прошло, что будет хворь без последствий. Когда же и последствия не заставили себя ждать, обещали лёгкую смерть. Это вас, что ли, обещали?
— Можешь и так считать. Хотя всё было не совсем так… И мы действительно зачищали… Защищали… От мутантов…
— Ну, да, мутации были…
— То, что было, было цветочками. У вакцинированных разом крышу снесло. И они снесли… полгорода… Это только у нас… А что там дальше, даже не знаю… Вояки по глупости вписались…
— Не думаю, что вояки так глупы. В отличие от вас, они не побежали присягу принимать…
— Потому и вписались… А этих уколотых… Надо мочить… Пока они нормальных не порешили…
— Ну, да, ну да… Тех, кого вы вчера не добили. У меня во дворе. Вакцинированных там, считай, никого и не было. Но восемь десятков — детей, взрослых, женщин — вы положили…
— Некогда уже было разбираться…
— Вот вы и не разбирались. Но квартиры чистить не забывали…
— Никого нельзя было оставлять… Мутанты…
— Сам ты мутант, вот и огрёб. По полной.
Я поднялся, чтобы вернуться к своим канистрам.
— Постой! — раненый протянул ко мне руку. — Убей меня!
— С чего бы мне проявлять такую милость? После всего…
— Я ж не убил тебя…
— А я и не просил меня убивать. Наоборот, сам вашего положил. Когда он пришёл за мной. А тебя вот думаю, наоборот, оставить.
— Будь человеком… Стрельни… Но чтоб наверняка…
— И что мне за это? Царствие небесное? Так оно и так меня ждёт…
— У меня документы… Я был замом в этой колонне… Приказы… Дислокация… Закладки на случай таких событий…
— Так ты не рядовой? — признание раненого укрепило меня в мысли, что за содеянное кто-то должен ответить. Так почему не он? Почитай, божий промысел…
— Капитан… Вот, возьми, — откуда-то из-под бронежилета он вытащил пластиковую папку, перепачканную в крови. — Тут всё… С этим выжить сможешь…
— Если ваши не положат…