Для начала не мешало бы рекогносцировку провести. Там вояки прошли, да и санаторий мог сгореть уже. Или оккупирован мародёрами. А тут я нагряну. С ребёнком. И чем это закончится?
Ясное дело, что ничем хорошим. Так что домой мне пока рано, это только время терять. А день и так уже к концу клонится, вон и солнце уже обзавелось радугой, к морозу.
У места гибели второй колонны я даже не притормозил, погнав прямиком к выезду из города.
22
Корпус санатория молча смотрел на мир темными окнами. Все три этажа. Но, по крайней мере, всё цело. На первый взгляд. Да и на второй тоже: санаторий был не из престижных, я бы даже сказал более чем простецким — село. Местным была работа, а уж как они её делали… Понятное дело, что и платили столько, поэтому у большинства деревенских были свои огороды и хозяйства. Которым они уделяли времени больше, чем санаторию. Который-то и закрылся в самом начале антивирусных ограничений. Персонал не то чтоб разбежался — по домам разошёлся. До посёлка тут по прямой и километра не будет. Могут и вернуться. Тогда мне не поздоровится. За взлом и проникновение. Да ещё и пользование казённым имуществом. Но деваться некуда, надо рисковать. И я вошёл, благо дверь со стороны столовой поддалась на удивление легко.
В корпусе было сыро и холодно. Но вода в кране была. Пусть и рыжеватая, так она здесь почти везде такая, даже через фильтр, стоявший на моей кухне, просачивалась ржавчина. Правда, на все жалобы ответ был один: это не ржавчина, а наличие запасов руды в водоносном слое. От этого было не легче, но пить воду можно. Дав отстояться. Так что не пропадём, всё лучше, чем на седьмом этаже, где и лифт скоро остановится, и вода не дойдёт по причине падения давления. А тут почти самотёком, потому и санаторий построили в этом месте, вроде как лечебной была вода. Свет тоже есть, отопление — автономное. Неизвестно, правда, по поводу запасов мазута, однако шанс есть, что местные не растащили. У них-то печки…
Можно убираться. Но я поехал не обратно, а чуть вперёд, в деревеньку — одна улица, десятка три домов, пять двухэтажных, барачного типа. Не хорошо, конечно, было светиться, но и понять обстановку не мешало.
Обстановка соответствовала штриховке на карте.
Один дом разворочен, похоже, танком. Бараки обгорели до черноты. Но уже не дымились. И с чего бы им дымиться, пассажир же сказал: на полсотни вёрст зачистили вокруг все деревни. И как бы эта уцелела, почитай, под носом? Трупов на улице не видать. Скорее всего, в бараках. Или в домах. Но в бараках вернее, не ходили же гвардейцы по домам, выискивая жильцов. Скорее всего дали команду собраться. А те и рады. Ну или, по крайней мере, послушны. Потому как были вакцинированы. Стопудово. Ведь, опасаясь потерять работу, санаторские должны были быть в первых рядах уколовшихся. И были. Хоть санаторий и закрылся. А потом точно так же кололись повторно, и в третий раз, и в последующий… И чем всё закончилось?
Тем же, чем и в моём дворе. Разве что здесь трупы убрали. Или загнали всех в барак. И через стены… Очередями… А потом подожгли. Ничего нового. Если кто учил историю. Да даже если и не учил…
Такие же белые кресты. Та же тактика выжженной земли. Никаких сомнений в правоте отдающих приказы. И, главное, полная уверенность в отсутствии второго Нюрнберга.
То, что мне никто не помешает поселиться в санатории, радости не вызвало. Но отсутствие трупов на виду дало возможность договорится с совестью.
Я повернул назад.
Но из-за крайней избушки, покосившейся и давно уже не жилой, на дорогу вышло двое. В чёрном. С автоматами.
Не сбавляя скорости, я потянулся за своим.
Поставить его на предохранитель после стрельбы в голову недобитого гвардейца я, конечно же, не удосужился. Что было теперь в мою пользу.
«Пежо» послушно и ровно шёл в промёрзлой колее, когда я перекинул автомат стволом на левое предплечье — в сторону преграждавших мне путь гвардейцев и нажал на кнопку опускания стекла в водительской двери.
Едва поравнявшись с фигурами в чёрном и без опознавательных знаков я лишь чуть притормозил и нажал на спусковой крючок.
Отдавшие свою энергию гильзы со звоном ударили в лобовое стекло, а пороховая гарь заволокла салон…
23
Стекло уцелело. Но несколько гильз, отскочив от него, попали мне в лицо и оставили на нём ожоги. Малюсенькие, но довольно болезненные. Потому как рядом с глазами. А могли бы и в глаз попасть.
«Пежо» послушно остановился. Я вышел из машины.
Один из бойцов ещё слабо подёргивался, когда я выдернул его автомат. В моём патронов не осталось.
Трупы надо бы убрать, если я планирую здесь поселиться, нечего привлекать и дикую живность, и не менее диких коллег убиенных. Но это лишняя трата времени сейчас. Вот переберусь…