Место — известно. Моя квартира. Время… Время нужно подгадать или просто ждать случая.
Почему я был убеждён, что знаю место? Так пыль же…
Это было, конечно, допущение. Как сказал товарищ из иного мира, ткнул пальцем в небо. Но ведь и попал. Хотя какой он мне товарищ. Гражданин. А то и гражданка. Вселенной. Да и не сказал он. Подумал. А я услышал. Но это было потом.
Прежде было допущение.
2
…Пыль в очередной раз покрыла только что вымытую раковину в ванной.
— Твою ж дивизию!
Вряд ли соседи были дома. Но даже если и были, они ни разу не высказывали мне претензий по поводу могущества русского языка. Которым я пользовался на полную мощь. Проигрывая компьютеру. Или пальцем ноги нащупав из всех сил стоящий не на своём месте стул.
Так что и в словах, и в силе голоса я не отказывал себе. Тем более сейчас. Когда вряд ли кто мог меня слышать. Ну и потому что достало. Даже так: патамушта достало.
— Зае…
Именно так. С приставкой этих двух слогов к названию острова, на который я уже не попаду. Прежде не собирался, а ныне не пускают. Ни туда, ни оттуда. Ну или требуют справку, ради которой я не стану колоться. И без того организм, дважды умиравший, держится из последних сил. Если ещё и оказаться подопытным… Пусть даже и в благих целях, в которые я не верю. Потому как именующие себя элитой, но не запятнавшиеся искренней заботой о плебсе, вряд ли бы преследовали такие цели, требуя безоговорочных прививок плебса. В равной степени и в заговор элит я тоже не верю. Их шкурные интересы настолько личные, что они запросто предадут любое общее дело. Только благодаря этому они и не довели до завершения ту же вакцинацию, если она им так нужна.
Но это опять шаг в сторону. Равносильный побегу. А тогда…
Матерясь и орудуя тряпкой, я не очень выбирал выражения. Впрочем, в мыслях вообще выражения не выбирают, так, поток. Сознания или бессознательного.
— Ну сколько можно гадить? Или это вторжение? Но и в таком случае, зачем же портить то, что перейдёт в собственность?
— Что значит — перейдёт?
Я не сразу остановил свой словесно-бессловесный поток. Но от удивления захлебнулся невысказанным.
В голове были не только мои мысли.
В смысле, мысли-то были мои, но слова, пусть и знакомые, не мои.
— А то и значит, — на инерции мысли ответил я сам себе. Или кому-то?
— Поясни.
Значит, кому-то. Потому как в голове — в мыслях — опять появилось нечто чужеродное.
Я чуть было не прикусил язык. Но смысл? Мыль этим не остановишь…
— Ты прав, мысль остановить молчанием сложно. Скорее, наоборот. Мыслей прибавится, пока ты будешь молчать. И можно будет запутаться в том, что просто. И не узнать то, что сложно.
— Ты кто? — промычал я чужим мыслям.
— Пассажир.
— Но я никуда не еду…
Так состоялся первый контакт. Ничего общего с тем, как представлялось человечеству и несчётное число раз было описано в фантастических романах, рассказах и просто побасенках.
— Ты — да. Но я-то в пути.
— Да фиг там. Ты в моей квартире. Или в моей голове. Но если так, то я поехал крышей, и тогда ты, если и едешь куда, то только в дурку, вместе со мной. Старческая деменция, понимаешь, буквально только что читал, ширится, особенно после шестидесяти, как раз мой случай…
Чем-то я смутил голос в моей голове. Он притих, пока я давал отповедь. И не сразу нашёлся, что сказать в ответ. Но мы всё же разговорились, пусть и не сразу.
— Значит, пассажир. Транзитный. А у меня тут пересадочная станция. Ага. Читал. Давно, правда, деталей не помню. Но там был домик в глуши. А здесь город, пусть и не центр, зато громадный дом. Какая такая станция?
— Ты прав, нет никакой станции. Так, полустанок.
Ну, да, час от часу не легче. Теперь ещё и квартира моя не квартира, а полустанок. Приехали.
Была бы станция… А то — полустанок. Двухпутный участок магистрали, где менее важный, остановившись на боковом, пропускает литерный по главному. С другой стороны, мне же проще. В рассказе, мною прочитанном, на пересадочной станции транзитные пассажиры задерживались порой надолго, общались со смотрителем из своих аквариумов или в чём они там путешествовали. Мне же только потерпеть пока путь освободится. И мой пассажир укатит дальше. По своему билету. И никакого общения. Только пыль. А то, что мы заговорили, пусть и мысленно, так, издержки дальнего пути. Чего только не случается, если даже собака смогла подрасти. Ну, для тех, кто в школе плохо учился, и для пассажира, поясняю: дама сдавала в багаж диван, чемодан, саквояж, картину, корзину, картонку…