— Я без багажа, — тут же ответил мой пассажир. — Тем более без собаки.
3
— Далёк ли ваш путь? — я решил быть вежливым и гостеприимным хозяином.
— Кому как. Тебе всей жизни не хватит. Для меня — неудобство ожидания.
— Значит, я правильно предположил, что здесь кто-то кому-то уступает дорогу?
— Не совсем так, но можно принять как объяснение на доступном уровне.
— А что такого мне недоступно?
— Пожалуй, что всё. От того куда и зачем мы движемся, как передвигаемся и почему вынуждены притормаживать здесь. На полустанке. В твоей квартире.
— Ну, я бы начал с другого. Кто это — мы? Те, кто движется.
— Жители Вселенной. Чтоб тебе было понятно.
— Это я уже и так понял. Но почему к нам? Не вовремя как-то. У нас тут своих проблем хватает. Или это вы их нам подбросили?
— К вашим проблемам мы отношения не имеем. Потому что нам до вас вообще дела нет.
— Ну, спасибо на добром слове!
— Не ёрничай. Тебе же нет дела до термитов где-нибудь в джунглях? Вот и нам так же. Мы слишком разные, живём в разное время, с разными скоростями, а главное — разными потребностями.
— Разное время… Это как? Пока мы тут болтаем, вы в прошлом или в будущем?
— Я — здесь и сейчас. Но в целом время для нас не течёт прямолинейно из прошлого в будущее. Вы примитивно мечтаете о накоплении материальных благ, мы — жаждем знаний и впечатлений. У вас впереди смерть, а мы в любой момент можем махнуть в прошлое.
— А в будущее?
— Оно наступит независимо от того, отправимся мы туда или нет.
— Ага… Значит, время для вас всё же тоже прямолинейно, хотя и с возможностью отскочить в сторону. Или назад. Но будущее вам неведомо. Как и нам. И смерть, кстати, у вас тоже впереди? Или в прошлом?
— В вашем понимании мы бессмертны.
Ответ меня не убедил.
— Это в понимании. А фактически?
— Во Вселенной нет ничего неизменного, вечного. Даже она сама.
Опять не столько ответ, сколько его эскиз. А что потом будет нарисовано поверх этого наброска, никому не ведомо. Разве что голосу в моей голове.
— Понятно. Вы становитесь кем-то другим. Или чем-то. Пылью, например.
— В какой-то мере. Но почему пылью?
— Потому что всё пыль. Пыль и тлен.
— Почему обязательно пылью?
— Потому что именно она выдала ваше присутствие?
— Кто?
— Пыль…
Так мы пришли к тому, с чего всё началось…
По квартире словно лёгкий ветерок прошёл. Но пыль не тронул.
— Эй, пассажир! Ты здесь?
Ответом была тишина. Понятно. Пассажир — транзитный. Пусть и без пересадки, но отправился дальше. Из ниоткуда в никуда. Для меня. Для навестившего меня пассажира цель была ясна. Я так полагаю. Хотя, может, и ошибаюсь. Но это не моё дело. Как мне дали понять. К тому ж своих дел хватает. Для начала надо пополнить припасы. Неизвестно, когда ещё удастся выйти на улицу.
4
А сегодня мой день. Запреты никуда не делись, и контроль не дремлет. Наоборот, всё стало гораздо хуже. И строже. Но сегодня таким, как я, упорствующим в нежелании вколоть себе вакцину, разрешено добежать до лавки «Всё для затворничества». Со всеми предосторожностями. В изолирующем противогазе — маски и даже респираторы давно забытое прошлое. В перчатках-крагах. В прорезиненном плаще. С жёлтой семиконечной звездой во всю спину. В такую целиться удобно. Не зря же нас выпускают. В лучшем случае могут пальнуть шприц-тюбиком, из ружья для охоты на слонов. С вакциной, вколоть которую добровольно мы отказываемся. Хотя могут и сразу всё закончить, свинцовой пилюлей, сколько же можно нам потакать. Три года прошло. А таких, как я, всё ещё сотни тысяч. Надеюсь. Потому как если меньше, то точно пальнут. Боевым. А умирать всё ещё не хочется. Хотя и нет шансов увидеть, чем закончится этот дурдом. Потому что он не закончится.
Хотя бы потому, что в товарищах согласья нет. Ну нет мирового заговора! Потому как у всех, кто стоит за эскалацией пандемии и нагнетанием запретов, свои шкурные интересы. И с общими они далеко не всегда совпадают.
…После пятой или седьмой, тут версии разнятся, счёт атакам пандемии был потерян. Или, точнее, у каждой национальной псевдоэлиты были свои точки отсчёта. И они, как и интересы, далеко не всегда совпадали. Но вектор действий был в принципе общий.
Загнать человеческое стадо в резервации ограничений.
Вот тут-то они преуспели. За малым исключением. Тех самых нескольких сотен тысяч, что упорствуют в иглоукалывании. Хотя навалом и оральных вакцин, колись — не хочу. В смысле, вакцинируйся. Но мы не хотим.