Уже к концу этого дня она перестанет быть сама на себя похожа.
– Мне кажется или она меняется? – недоверчиво хмыкнул Алан.
Что ж, хоть в наблюдательности ему не откажешь. На этом этапе признаки трансформации были едва заметны: черты лица чуть оплыли, словно огарок свечи, и огрубели, зелень уходила из глаз, сменяясь противоестественной бесцветностью.
– Все четыре жертвы – привлекательные молодые женщины. Судя по отпечатку чар, мы имеем дело с отступницей, которая за счет обряда крадет чужую красоту, – сказал Ник.
Взъерошил темные волосы и лукаво подмигнул Алану.
– Хорошо, что я не женщина, да?
Алан ответил ему озадаченным взглядом и шутку, кажется, поддерживать не собирался. Ник обреченно вздохнул. Повезло же ему с напарником…
– Ладно, за дело.
Тряхнув плечами, он сосредоточился. Темная энергия, заполонившая пространство, стала еще ощутимее.
– Хм-м…
– Что такое? – воскликнул Алан, опасливо озираясь по сторонам.
– След. Он был неощутим раньше, но не сейчас. Видимо, спешка помешала отступнице полностью его развеять.
Полуночной ведьме просто не повезло. Выбранная ею жертва, Мирна Кларк, жила всего в нескольких домах от младшего агента Департамента, который имел привычку прогуливаться перед сном, чтобы насытить организм кислородом. Неторопливо обходя район, он почуял резкий всплеск тэны. Остановить отступницу он бы не смог, но, к его чести, хотя бы попытался.
Ведьма, впрочем, оказалась не столь покладиста, чтобы дожидаться, когда ее поймают и в колдовских цепях приведут к Трибуналу. Как только она поняла, что в доме есть посторонний, скрылась через окно.
Однако кое-что после себя (помимо жертвы) она все-таки оставила.
Измененным от природы внутренним зрением Ник ощущал тэну в виде черного клубящегося тумана, посреди которого сверкала тончайшая серебристая нить – След. Способностью распознавать темную энергию, оставшуюся после применения запрещенной Трибуналом магии, и тем самым отличать полуночную магию от рассветной, обладали пусть и не все агенты Департамента, но многие. Куда меньше тех, кто способен видеть След. И не просто видеть, а идти по нему прямиков в логово заклинателя. При хорошем, конечно, раскладе.
Тому, что к двадцати двум годам Ник дослужился до ранга младшего инспектора, он был обязан особому восприятию, обостренному, на грани уникальности, видению Следа. Недаром он слыл одним из лучших следопытов во всем Кенгьюбери.
Однако дело все же не только в природной одаренности. Мастерство приходило со временем, и умению распознавать тонкую нить Следа посреди гущи тэны Ник учился несколько лет. К тому же, у него был лучший учитель из всех возможных – его собственный отец.
Ник прикрыл глаза на мгновение. Когда-нибудь мысли о нем будут приносить лишь светлую грусть и ни толики горечи. Когда-нибудь.
Что ж, он мог гордиться своей выдержкой – Алан, который смотрел на напарника в нетерпеливом ожидании, так ничего и не заподозрил. Впрочем, умению прятать отравляющие дух и разум эмоции внутри себя Ника тоже научил отец.
Серебристая нить с идеально четкими очертаниями, плотная и отчетливая, прильнула к протянутой ладони. Ник схватил ее пальцами и торжествующе улыбнулся.
– След у меня, – сообщил он Алану. – Этой твари больше не удастся от нас ускользнуть.
Напарник воодушевился – засидевшись в офисе, жаждал наконец поучаствовать в настоящей охоте за отступником.
Ник принялся ткать След – наматывать сверкающую серебром энергию на палец, чтобы потом идти по нему, разматывая, словно клубок. Процесс этот почти не заметный, но оттого не теряющий своей ценности.
Во всяком случае, для него.
Ориентируясь на собственные ощущения, Ник вышел из дома Мирны Кларк и направился вниз по улице. Изредка он замирал и сосредотачивался, чтобы удостовериться, что серебряная нить все еще находится в его руках.
Дорога заняла гораздо больше времени, чем он рассчитывал. Увлеченный преследованием, он не сразу понял, в какой момент покинул район жертвы. Алан не отставал, время от времени бросая на Ника любопытствующий взгляд – должно быть, агента, идущего по Следу, он видел впервые. Порой в его взгляде Нику чудилось и раздражение с легкой ноткой зависти.
Поняв, что След привел его в Центральный квартал, Ник насторожился. Полуночные ведьмы и колдуны, не представляющие своей жизни без запрещенных ритуалов, проживали в Ямах или, на худой конец, на Окраинах – в тех районах города, где преступность наряду с отступничеством и без того зашкаливала. Конечно, и там хватало переодетых в штатское ищеек, «вынюхивающих» нарушителей, и патрулирующих улицы агентов. И все-таки в подобных местах концентрация тэны, несмотря на все усилия Департамента и Трибунала, была неизменно высока. Оттого отступники предпочитали селиться там, время от времени вливая в эту чернильную гущу тэны ту, что порождена их собственными ритуалами.