1908
13. ВАЛКИРИЯ
Я простерт на земле… я хочу утонуть в тишине…Я молю у зловещей судьбы хоть на час перемирия…Но уже надо мной, на обрызганном кровью коне,Пролетает Валкирия, —
И окрепшие пальцы сжимают меча рукоять,И воинственным выкликом вновь размыкаются челюсти,И кровавые реки текут пред глазами опятьВ неисчерпанной прелести…
1908
14. СТОДВАДЦАТИЛЕТНЯЯ
Когда зловонный черный дворТы проплываешь в полдне жарком,Над чадом плит, над визгом ссор,На смех растрепанным кухаркам,
И смотрит пестрая толпа,Как, дань матчишу отработав,Ученый шпиц выводит паПод песнь мятежных санкюлотов, —
Меня несет, несет рекаЖестоких бредов… я провижу:Опять марсельские войскаСпешат к восставшему Парижу…
Опять холодный дождь кропит,Блуждает ночь в хитоне сером,Как шлюха пьяная, хрипитВесна, растерзанная Тьером.
Над тенью тихих Тюильри,Над прахом сумрачных БастилииНеугасимый свет зари,Неутолимый крик насилий…
Преемственности рвется нитьУ самого подножья храма,Ничем уж не остановитьДорвавшегося к власти хама.
Забыть, не знать, что столько путНа теле старческом Европы,Что к дням неистовства ведутЛишь многолетние подкопы,
Что на посмешище зевакТебя приносят, марсельеза,И что летит в окно пятакЗа песню крови и железа!
1908
15. ИЗ-ПОД СТОЛА
Я вас любил, как пес: тебя, концом сандалииПочесывавший мне рубиновую плешь,Тебя, заботливый, в разгаре вакханалииКидавший мне плоды: «Отшельник пьяный, ешь!»
Остроты стертые, звучали необычней вы,Мудрее, чем всегда… Я славил пир ночной,И ноги танцовщиц, и яства, и коричневыйСобачий нос, и все, что было надо мной.
Но вот — благодаря чьему жестокосердию? —Я вытащен наверх, на пьяный ваш Олимп,И вижу грязный стол, казавшийся мне твердию,И вижу: ни над кем из вас не блещет нимб!
О, если бы я мог, скатившись в облюбованныйУютный уголок, под мой недавний кров,Лежать на животе, как прежде очарованный,Как смертный, никогда не видевший богов!
1909
16. НОЧЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ ПАНА
О ночь священного бесплодия,Ты мне мерещишься вдали!Я узнаю тебя, мелодияИссякшей, радостной земли!
За призрак прошлого не ратуя,Кумир — низверженный — лежит.В ночную высь уходит статуяТвоих побед, гермафродит.
Обломком мертвенного оловаПлывет над городом луна,И песня лирика двупологоЛишь ей одной посвящена.
Влюбленные следят на взморииПреображенный изумруд,А старики в лабораторииКончают свой привычный труд:
Шипят под тиглями карбункулы,Над каждым пар — как алый столб,И вылупляются гомункулыИз охлаждающихся колб…
1909
17—20. ОСВОБОДИТЕЛИ ЭРОСА
1. ПРОЛОГ
Себе, истребившим последнюю памятьОб оргиях Пана, о веснах земли;Себе, потушившим волшебное пламяНесчетных цветов плодородной земли;
Себе, заключившим в граниты, как в панцирь,Увядшее тело плененной земли;Себе, окрылившим священные танцыИ первые ласки над гробом земли, —Поем эти гимны. — О Эрос, внемли!
2. ПАН
Все робкие тени, все краски весенние —Земли обольстительный грим!Все запахи, шорохи, зовы, движения —Все было замыслено Им,
И пытка любви прикрывалась забавами:Весна приходила с бичом,И новь загоралась цветами и травамиПод властным весенним бичом.
В полночных чертогах, возникших из воздуха,Туманов и первых цветов,Резвились без устали, вились без роздыхаНезримые демоны снов.
Спускаясь на землю дорогой знакомою —По матовым сходням луны, —Они искушали любовной истомоюЖрецов непорочной луны.
Безумцы, влекомые страстью разнузданнойНа ложа зачатий и мук,Глумились над Эросом, тенью неузнаннойБродившим, искавшим свой лук.
И Эрос, терзаемый всеми, что тратилиНа оргиях пламя любви,Провидел: появятся скоро карателиЗа смертную пытку любви.
3. СМЕРТЬ ПАНА
Нас месть увлекала вперед сатурналиями:Сомкнувши стеною щиты,Мы шли, как чума, и топтали сандалиямиЗемные соблазны — цветы.
Скрывая навеки под глыбою каменноюПоломанный стебель, мы шли,Пока поднялась шаровидною храминоюГробница потухшей земли.
И, мстительный подвиг достойно заканчивая,Последнее действо творя,Мы Пана убили — о, месть необманчивая! —На пеплах его алтаря.
Он умер с землею. Мы шкурою козиеюУкрасили бедра свои,Почти незаметно пьянея амврозиеюЕще невкушенной любви:
То Эрос, то Эрос — мы это почувствовали —О, радость! о, сладкий испуг! —Покинувши ложе любви — не прокрустово ли? —Натягивал найденный лук…
4. ЭРОС
Мы строго блюдем сокровенные заповеди —Любовный завет:Когда розовеет и гаснет на западеРубиновый свет,
Мы белыми парами всходим по очередиНа Башни ЛуныИ любим в святилищах девственной дочериНемой вышины.
О, счастье вступить за черту завоеванногоСвященного снаИ выпить фиал наслажденья любовногоДо самого дна!
О, счастье: за ночь под серебряно-матовоюЭгидой луныНе надо платить подневольною жатвою —Как в царстве весны!
О, счастье: лишь прихотям Эроса отданные,Мы можем — любя —На каменном шаре, как камень бесплодные,Сгореть для себя!
1909
21. СЕНТИМЕНТАЛЬНАЯ СЕКСТИНА
Он угасал в янтарно-ярком свете.Дневное небо, солнечный виссон,Земля в цвету, властительные сетиЗемной весны — в мечтательном поэтеНе пробуждали песен. Бледный, онВсегда был замкнут в свой любимый сон.
Когда-то близкий, невозвратный сон:В колеблющемся сумеречном свете —Заглохший сад, скамья, она и он.Молчание. Предчувствия. ВиссонПоблекших трав. На ней и на поэте —Плакучей ивы пепельные сети.