- Здравствуй, Харрис, - Уолкер ответил на крепкое пожатие и тепло улыбнулся. – Да, тяжёлая выдалась неделька… месяц … Да, неважно. Хотел забрать Фреда в город, но ему там не очень нравится, похоже. Приходится сидеть во дворе, а он привык к свободе. Спасибо, что присматриваешь за ним, и вообще…
Старик засунул потрескавшиеся широкие ладони с въевшейся в них грязью за лямки потёртого комбенизона и приосанился:
- Да, я что? Тоже не шибко могу пособить, работы в огороде полно, не взростим овощей – зимой голодать начнём. Вот только поливать сюда и наведываюсь. Жаль будет, если розы и яблони мистера Гектора погибнут за зря, а пёсик не мешает, с ним мне всё веселей, – он пристально поглядел из-под седых бровей. – А вы, мистер Джей, по делу или как?
- Не зови меня мистером, Харрис. Я больше не хозяин тебе, коли не могу платить. К тому же ты знаешь меня с детства, - Джек кивнул за плечо на машину. – Я привёз кое-чего. Отнеси, пожалуйста, нашим, фермерским, раздай. Там пилюли для Энн и … Ну, вы сами решите, кому что нужно. И, Харрис, урожай из сада тоже пусть соберут.
Он похлопал рукой по шершавому стволу инжира. В саду за ним было ещё много плодовых деревьев, Гектор сажал всё от абрикоса до хурмы, и густой, сладкий аромат спелых фруктов висел в воздухе. В животе заурчало. Пары клубней батата оказалось явно маловато, хотя пить хотелось куда сильнее. Джек вздохнул, облизал пересохшие губы, и подумал, что Рамона была права и вода «в стенах» совсем его избаловала, но всё-таки сходить за ней придётся.
Харрис понимающе усмехнулся, прищурившись:
- Бочки полные, умойтесь с дороги, мистер Джей, - и серьёзно добавил. – Вы всегда будете для нас «мистер Джей». Спасибо, что не забываете.
Уолкеру стало стыдно. Словно он сбил на машине пешехода, а тот благодарит его за то, что не бросил умирать на дороге, а отвёз к врачу. Мужчина опустил глаза, торопливо кивнул и пошёл на задний двор, по дороге расстёгивая рубашку. Но старик увязался следом.
- И не думайте всякие глупости! Знаю я вас, - сурово отрезал Харррис, глядя на помрачневшего Джека, остановившегося раздетым по пояс у дубовой бочки. – Вы не виноваты, что всё так обернулось. Никто не виноват. Это всё политиканы и чёртова экономика, будь она неладна!
- Она и неладна, - Уолкер невольно разулыбался, таким трогательным был его верный помощник, грозя искривлённым пальцем невидимым врагам. – Польешь мне?
Вода сверху успела нагреться, но снизу была ещё холодная. Она приятно стекала по разгорячённой коже, ласкала, смывала соль и грязь с тела, а с души - тяжёлый день. Джек, фырча и отплёвываясь, вылил, как и мечтал, пару студёных ведер себе на голову и, абсолютно довольный, прикрыл глаза, чтобы слегка подсохнуть на солнце перед тем, как облачиться в чистое. Как же хорошо. Может остаться здесь до завтра?
Из раздумий его выдернул скрипучий голос Харриса:
- Вы ни за что не угадаете, кого я видел сегодня на полях, мистер Джек? Мисс Альбертину!
Умиротворение слетело в один миг, будто в мирной сельской тишине грянул пушечный выстрел:
- Марино? Ты видел Аль Марино? – Джек неверяще уставился на кивающего собеседника. – Этого не может быть, ты, должно быть, обознался сослепу!
Он раздражённо махнул рукой, словно перечёркивая неугодную новость, и принялся одеваться нервными, резкими движениями. Рубашка липла к ещё мокрой спине, в рукава попасть не удавалось. Наконец, когда он начал застёгивать манжет, стало ясно, что сорочка вывернута наизнанку и вообще он забыл взять свежую из машины.
Старик обиженно хмыкнул:
- Руки у меня уже не те, а зрение - всем молодым фору даст. И я поставлю последний цент, что это пропавшая мисс стояла у разрушенной церкви вместе с этой, как её… ну, своей кормилицей вообщем.
Джек растерянно теребил пуговицу. Никто, кроме него не знал, где всё это время была Альбертина, и что Микки скрывается вместе с ней.
- Слушай, Харрис, ты не в курсе, а не стоит ли где-нибудь поблизости цирк?
Харррис удивлённо поднял косматые, кустистые брови, снял кепку и почесал седой, коротко стриженый на лето, затылок:
- Да, вроде есть один милях в пятнадцати отсюда, аккурат к северо-западу от Остина. Вторую неделю уж, как приехали.