Златка перечислила. Всё, вроде, есть: и мука, и сито, и масла постного в достатке. На начинку возьмут творог с чесноком и петрушкой, картошку пюре, ну можно ещё ирис с яйцом. Девчата пошли купаться в душ, я поискал фильм «За бортом» и зарядил видик.
Пришли мои «крестьянки» и, честно говоря, на них было приятнее смотреть, чем на пляжных или санаторных девчат. Пахли огородом да травой, говорили негромко, ловко раскатывали и месили тесто, уставившись в экран телика. Я начистил молодого чеснока, намельчил его и намешал вместе с творогом, потом ещё петрушки туда добавил. Истолок сварившуюся картоху, пока варились рис и яйца. По наитию пережарил репчатого лука на сливочном масле и добавил в картошку. Потом слил рис и начистил яйца. Тоже смешал, ещё зелени туда же. Ну красота! Девки ловко раскатывали скалками лепёшки и вполголоса обсуждали героиню фильма и красавчика-героя. Накатав теста, они попросили поставить на паузу и начали ловко начинять лепешки, закатывая их по краям. Разогрели в самой большой чугунной сковороде постное масло и, когда зашкворчало, приступили к жарке. Запах пошёл по всей летнице, и мой желудок аж спазмами скрутило. Пока Анька жарила, Златка быстренько вымыла стол, снова застелила его скатертью.
Я под горячие плачинты закипятил чайку. Продолжили смотреть, а я, сожрав три лепешки, одну с творогом, другую с картохой, ну и третью с рисом и яйцом, отдуваясь с кружкой чая, вышел на улицу. Хорошо ведь быть барином!
Ничью блевоту с лица смывать не надо и горелые волосы вычесывать. Ну а ведь если посудить, и «крестьянки» хороши, быстро поработали, фильм смотрят довольные. Если буду большим начальником, всегда на работу буду нанимать профессионалов и желательно с большими сиськами. Я попил чаек, развесил шмотки на просушку. Девчата, досмотрев фильм и прихватив пару лепёшек для своих мужиков, ушли на свою стройку. Настроение постепенно стало улучшаться. А особенно, когда примчался на своем «Мерседесе» дед, а за ним — на красном «Кавасаки» какой-то парень из его водителей.
— Ну, внучара, рассказывай, как на работе? — радостно завопил дед, заходя в летницу и поводя носом.
Пришлось снова накрыть на стол и кипятить чайник. Дед и парень, пригнавший мотоцикл, умяли по пять пирогов, выпили по три кружки чая, я остальное от греха припрятал. Всего девчата нажарили около тридцати плачинт, и они чудесным образом продолжали исчезать. Я под компанию затрепал ещё парочку. Они и в холодном виде, да со сметаной, были весьма вкусны. Пришлось рассказать деду всё, как есть. Тяжело и всё не так радужно, но терпимо.
Про Семена и Шишечку умолчал, нахрен надо, сам разберусь. Посетовал, что неудобно у тёть Шуры останавливаться. Ну, то есть дипломатично подвёл к сути разговора. Когда мне дадут мотоцикл? Всё было нормально.
Но дед хотел удостовериться, умею ли я нормально ездить. Для этого и взял из своего заводского гаража водителя Лёшку, который был тоже ударенный в голову «рокер-мотоциклист».
Лешка, жуя пирог, задавил радостную лыбу и замахал головой.
— Андж, подстриги ты этого охламона. Как с армии пришёл обратно в гараж, так стричься перестал, — пожаловался мне дед.
— Казимир Львович, — заныл Лешка, — вы же меня ещё на Волгу не посадили, я же обещал оболванится, когда на водительскую поставите.
— Подстрижёшься, поставлю, — погрозил дед, — стригитесь и поехали Анджа выкатывать!
Ураа!!! Подстриг я Лёшку площадкой с выбритыми висками. Волосы коротким ёжиком стояли, как на параде. Лёха покрутился перед зеркалом и хмыкнул.
— О, блин, а ты могёшь!
— Ну а хули хотел, я ж прям стилист, — хмыкнул я.
Мы с Лёшкой поржали и пошли за дедом, нежившимся со стаканом сэма с газировкой и мороженым виноградом. Дед пялился в видике на клипы Сандры и довольно хмыкал. Похвалив Лёшку за военную стрижку, дед прихватил одну из бутылок настоянного сэма (вот же гад старый, высмотрел нычку). И мы выехали за станичку на заброшенную и недостроенную трассу. Лёшка оказался отличным учителем. Я быстро восстановил навыки вождения, переключения скоростей и прочего. На этом мотоцикле всё как-то по игрушечному и без дёргания рычагов получалось. На «Чиже» у Воробья посложнее и понервознее было. Тем более, тут мотик заводился с ключа и не надо было «дрочить» стартер. Под контролем деда я выехал на трассу. Дошёл до шестидесяти, больше не стал. Дед свалит, вот тогда прокачусь с ветерком по станичке. Развернулся, поехал обратно к станице.
«Мерседес», лихо крутанулся на трассе и, порыкивая, обскакал меня в две секунды. Дед крикнул из пассажирского окна: