— Коля, так ты сгоняй на Архипку на днях. Там фестиваль неформалов должен быть, местные говорят — интересно.
— Уже в курсе! Задание от редакции получил, — понятливо кивнул Лесничий, — ладно, напишу опять про рокеров что-нибудь, пожёстче.
— Как пожёстче? — не понял я.
— Ну, там, язва на теле общества кубанской молодежи, нарушают спокойствие, носятся на мотоциклах, убиваются. В редакции это любят, хотя сейчас сверху нам вломили за однобокий взгляд.
— Херню ты какую-то несёшь! — заявил я, — нашел язву. Ты пацана наверху видел, которого фоткают?
— Ну да, такой американистого вида, его в куртках фотают, — подтвердил Коля Лесничий.
— А это простой пацан из станички, автослесарь золотые руки. Вот смотри — «Чезет» сам собирал из хлама. Возглавил кружок мотолюбителей, сам не пьёт, не курит. В кружке у него строгая дисциплина. Все простые парни и девчонки, выезжают вечерами по местам боевой славы, — нес я пургу, косясь на корреспондента. Тот сперва слушал, не понимая, потом достал блокнотик и начал, что-то накидывать.
— Данил, слуш, но хорошо же реально! — обрадовался он, — это и есть не однобокий взгляд.
Потом он не однобоко посмотрел на меня и радостно замахал руками:
— Данил, Данил, а можно я тебя сфотаю на мотоцикле и вот так с газетой, чтобы название было видно?
— Только один раз, и морду мне всякой хернёй не пудри и в глаза не свети! — согласился я.
Лесничий обежал меня несколько раз. Для антуражу, как выразился корреспондент, он сбегал в студию к Светке и вытащил какие-то чудовищные ботинки и стрёмную кожанку, всю в заклёпках.
— Ой, блять, ну тебя нахер, — попытался отбрехаться.
— Ну, давай! Тебя же в газете напечатают!
И тут я не подумавши пизданул:
— Опять в Советском Спорте?
А репортер умён и хитер. Он внезапно перестал трясти курткой перед моим носом и совершенно точно выдал:
— Анджей Загребельный, внук заслуженного генерала, ученик спортивной школы-интерната, вернулся в родную секцию, получив заслуженное звание «мастер спорта» и активно включился в работу по воспитанию будущей гордости советского плавания.
— Хватит, — прервал я Лесничего, — откуда ты эту херню взял?
— Из собственной статьи зимой. Нас, правда, не пустили в бассейн, тренер рассказал и разрешил с балкона сфотографировать. Вот откуда я лицо твоё запомнил! Хотя ты был далековато и в шапочке!
— Ладно, давай куртку и ботасы, только не пиши про меня ничего, — согласился я, вспомнив коротенькую статейку с фотографией, которую дед показывал всем, а потом положил у себя на рабочем столе под оргстекло. Правда тогда старый ещё хлобыстнул так неплохо и пытался научить меня махать шашкой и заставить продолжать дело Дзержинского. Чего там Дзержинский не доделал, я так и не понял.
Лесничий сфотал меня, пообещав что напишет статью про простого рокера Спару Джейсона, без упоминания настоящего имени. Чего-то Колька долго нет. Репортер сбегал, отдал причиндалы и возвестил, что ещё чуть-чуть, и кореш освободится. Спару ему фотографировать запретили и выгнали взашей.
Тут мимо нас пошла колонна каких-то ряженых казаков в кубанках шароварах и с гармошками.
— Любо, братцы, любоо! — орал какой-то усатый хер, а тетки в сарафанах и платочках красиво ему подвывали.
— О, самодеятельный хор кубанских казаков, — обрадовался Лесничий и, пожав мне руку, побежал за артистами.
Еще одни неформалы, ходят, народ пугают. Я от нечего делать сплясал в присядку, чем напугал проходивших мимо мамашек с детьми.
— Вали в парк плясать, брейкер грёбанный, — обматерили меня мамки и уволокли хохочущих спиногрызов.
Появился Воробей с лицом узника концлагеря.
— ПОляк! Они меня измотали, — печально произнес он, — я думал — пара фоток, а там жопа, а в жопе ананас. Давай свалим в станичку. Не хочу я никаких плакатов. Кстати, завтра заеду, заберу, — тут же оживился он.
— Так тебя же без мотоцикла фотали? — удивился я.
— Там мелкая эта, Светка, сказала типа она мастер фотомонтажа. «Урал» мне вставят между ног, — похвастался Колян.
— Вставляй себе между ног «Чезет» и поехали, — взмолился я.
И чтобы Джейсон поменьше болтал, напугал его тем, что, по-моему, идёт Светка. Мы стартанули от греха подальше и скоро подъезжали к станичке. Воробей расщедрился и даже дал мне прокатиться до магазина, где я закупился «Сайрой» и рисом.
— Неплохо, Анджуха, вполне нормально, — одобрил рокер, — уговори деда мотоцикл тебе взять. Что-нибудь простенькое для начала — «Минск», к примеру.