Рядом с мостиком Сашка подобрал красную пластиковую зажигалку. Сколько он их уже пожег в костре, несмотря на то, что некоторые еще давали искру! Эта тоже была пустой, но так весело искрила, что он очистил ее от песка и положил в карман. Есть бензин. Правда, не чистый, а с моторным маслом. Но надо будет все же попробовать как-то накачать в нее бензин. Если держать зажигалку в тепле, скажем в нагрудном кармане, неужели не вспыхнет бензин?
Скобы были острыми. Гарт взял одну и сунул сгибом в огонь, а потом выпрямил на камне. Получилась острая г-образная железка. Поставил бочку пробкой вверх, и стал, ударяя шкворнем по скобе в месте сгиба, пробивать во множестве дырки в жести вкруговую по краю бочки. Дальше — больше. В дырки эти он втыкал треугольную дверную петлю и резко ударял сверху. Перегородки между дырочками разрывались сразу с двух сторон. Таким образом он откромсал все днище бочки. Лишь последнюю перегородку отломил покачиванием. И сразу заскучал. Бочковая жесть была толстой. Миллиметр или полтора. Не имея специального инструмента, из такой жести ни кастрюли, ни ведерка не сделаешь. Да и о работе жестянщика Сашка имел лишь теоретическое представление. Никогда не видел, как делают даже самую простую вещь — печурку для балка. Работу все же довел до конца. На камне загнул заусенцы на крышке и бочке и затупил их куском базальта, чтобы случайно не пораниться, а бочку очистил песком от ржавчины изнутри и вымыл ее в морской воде. И все это время скрипел зубами от боли в желудке — хоть криком кричи. Во время особенно сильных приступов голода Гарт бегал на ручей пить воду, это немножко помогало терпеть. Каждый раз он видел в его устье весело жирующих уток и решил усовершенствовать свои стрелы. На камне выпрямил три тонких гвоздя, на остром крае бочки отбил с них шкворнем шляпки, и осторожно, чтоб не треснуло древко, забил эти наконечники в стрелы. Только для оперения стрел не нашел ничего подходящего и решил, что и так сойдет. Но когда стал подкрадываться к ручью, заметил, что уток нет — улетели. Ну, надо же! Все как сговорились!
6. Диалог
Между тем подошла пора устраиваться на ночь. Полярный день еще не кончился, но солнце уже надолго исчезало в закатном дыму. Сегодняшний туманный вечер был особенно мрачным.
Сашка выгреб угли из костра на месте предыдущей ночевки и накидал туда влажного мха, чтоб быстрее остыло, и бокам было мягче, а из углей раздул еще один костер метрах в десяти от «спального места». Муки голода не ослабевали, но хуже было сознание полной безнадеги: без оружия еды не добыть, скоро так ослабнет, что и бургомистров прогнать не сможет, расклюют еще живого. И нашло на Сашку затмение: стал нож рассматривать. Если быстро, наверное — быстро? А душа? Что станется с душой? «Постыдись! — услышал он вдруг голос внутри себя, — мужик ты или нет?»