Вначале американцы поставляли нам самолеты с обычной, не морозо-устойчивой резиной, она не выдерживала наших сибирских морозов, ломались шланги, уплотнения, шины колес и т. п. Задерживалось движение самолетов. Пришлось Наркомату внешней торговли направить в США специалиста с рецептурой нашей морозостойкой резины. Вскоре после этого мы стали получать самолеты с хорошей резиной.
В феврале 1943 г. произошел такой случай. Ведомую мной группу из двенадцати "Аэрокобр" пришлось посадить на замерзшую песчаную косу реки Колымы, у поселка Зырянка: аэродром назначения Сеймчан был закрыт туманом. Мороз - 46 градусов. Ночевка. Подогревателей нет. Тем не менее утром вся группа улетела. Обеспечил вылет бортмеханик лидерного самолета бомбардировщика В-25, испытанный полярник Д. Островенко. Под его наблюдением всю ночь жители Зырянки топили дровами железные печки, установленные под "Аэрокобрами", накрытыми большими брезентами, которые нам предложили местные рыбаки.
Вспоминается эпизод, когда американские авиаторы, не будучи психологически и технически подготовленными к нашим климатическим условиям, оказались на грани катастрофы. Сильно морозным январским днем 1944 г. в небе Якутии появился четырехмоторный американский самолет "Либерейтор". На нем возвращался из Китая в Вашингтон после большого вояжа по многим странам видный политический деятель - сенатор и кандидат в президенты г-н Уилки с сопровождающими лицами.
В Якутске американская миссия была принята местными властями. Несколько дней г-н Уилки знакомился с республикой. В день вылета американского самолета в США экипаж явился на аэродром под заметным хмельком. За время стоянки самолета вся американская техника промерзла. Наш инженер Лучников предложил прогреть моторы и оборудование "нашим", русским способом. Американцы отказались, так как их самолет имел специальное устройство "диайсер", разжижающее бензином холодное масло в моторах. Мне положено быть на аэродроме, проследить и обеспечить надежность полета иностранных гостей. Узнав об отказе от прогрева моторов, я снова предложил нашу помощь. Уговоры были безуспешны.
Вот гости в самолете. Экипаж с трудом запустил холодные моторы. Они чихают, фыркают, но экипаж нетерпелив: не дав моторам прогреться на малых оборотах, включает большие. Вскоре, не запрашивая разрешения на взлет, "Либерейтор" побежал по снежной полосе, взлетел, набрал метров сто высоты. Вижу шасси не убираются, сдает один мотор, потом второй мотор, самолет в крутом развороте плюхается обратно на аэродром и выкатывается за полосу в сугроб. От катастрофы спасло лишь мастерство американского пилота.
Американцы покинули самолет. Г-н Уилки попросил доставить их на Аляску нашим самолетом, что и было на следующий день выполнено. Прежде чем отбыть на нашей машине, ко мне подошел второй пилот "Либерейтора" и заявил, что он желает подарить нам этот самолет. Я принял это за неуместную шутку. Слегка обидевшись, американец заявил, что самолет принадлежит ему, он, мол, не авиатор, а бизнесмен, и этот самолет ему подарила богатая мама для патриотического участия в войне. Тут же был вызван нотариус, который юридически оформил дарственный документ, и я поблагодарил авиатора-бизнесмена. Щедрый гость улетел, а на "Либерейторе" появились вместо опознавательных знаков воздушных сил США красные звезды. Наши кудесники инженеры и механики и их помощники быстро освоили незнакомую американскую машину, отремонтировали моторы. Подарок был отправлен на фронт и передан в хорошие руки: его принял замечательный боевой летчик, Герой Советского Союза и Герой Югославии А. С. Шорников, в свое время спасший И. Б. Тито от фашистского плена.
Летом полетам мешали туманы на аэродромах, облачность, гнус, лесные пожары, заволакивавшие густым дымом огромные пространства. Лететь в дыму можно было только слепым методом, к чему тогда подготовлены были немногие. Первое время на истребителях не было даже радиокомпасов, а на аэродромах отсутствовали радиостанции и хорошая метеослужба.
Вынужденные посадки, случавшиеся на трассе, приводили подчас к печальным последствиям, поскольку парашюты почти не применялись. Так, летчика - старшину Дьякова, севшего на неисправном самолете среди Верхоянских гор, удалось вывезти только через 34 дня на оленьих упряжках. Целый самолет Р-40 и останки замерзшего летчика, потерявшего ориентировку и севшего в горах без бензина, нашли только много лет спустя. Были и другие печальные случаи.