– Смотришь на окна? Тебе отсюда не удрать, даже не пробуй.
Он распахнул ставни, открыл окно, пронзительно свистнул – и Динара увидела снаружи двух крупных волков.
– Они не выпустят и не впустят никого чужого.
Чернокрылый затворил створки. Волчьи морды ткнулись было носами в стекло, но тут же отступили.
– Ты можешь его открывать. Внутрь они не сунутся. Но не выпустят. Эй, ты что молчишь? Поняла?
Динара кивнула. Степняков всегда сопровождали собаки, почти такие же крупные и зубастые, как волки. Она не любила собак, никогда не любила – ей нравились независимые и своевольные кошки, но кошек кочевники не держали. А вот собаки в стане степняков были постоянно, так что Динара, хоть и не любила их, но и не боялась.
– Еду тебе будут приносить утром и вечером. Уборная там, – чернокрылый указал на дверь в углу. – Ни с кем, кроме меня, даже не пробуй заговаривать: бесполезно. Со мной, впрочем, тоже бесполезно. Бежать даже не пытайся. Волки не станут задерживать или останавливать – они просто загрызут и сожрут. Наши часовые тоже в случае побега не останавливают, а убивают. Что ты сама удавишься поясом или чем-то еще, я не боюсь – ты степнячка, а степные боги запрещают вам лишать себя жизни.
Он вынул из кармана плаща часы, взглянул на циферблат и добавил:
– Завтрак принесут через полчаса. Будешь вести себя смирно – вернешься обратно целой. Может быть.
Дверь за ним закрылась. Оставшись в комнате в одиночестве, Динара быстро осмотрела все углы, стены, потолок, разглядела все щели. Комната была старательно выметена, выглядела аккуратной и ухоженной. Кровать оказалась застелена чистым бельем. Похоже, этот уголок специально подготовили – а значит, нападение чернокрылых было не случайностью, а частью какого-то плана. Она заглянула в дальнюю дверь, надеясь, что можно будет удрать через уборную, но там оказался просто глухой крошечный закуток с горшком, большой лоханью воды и сушеными травами, отбивающими запах.
Вернувшись в комнату, Динара распахнула окно, и в тот же миг перед ней, словно из ниоткуда, появились волки. Первым побуждением было захлопнуть створки, но она заставила себя сдержаться. Волки замерли возле окна. Как и говорил чернокрылый, они не пытались просунуться в комнату, но было понятно, что стоит Динаре выпрыгнуть через окно – на нее тут же накинутся.
Она спокойно и плавно, стараясь не показывать волкам страха, отступила на шаг назад и медленно выдохнула, но тут же замерла: клацнул замок входной двери, и кто-то снаружи отодвинул засов. Динара потянулась к припрятанному охотничьему ножу.
В комнату вошел чернокрылый, уже не тот, что разговаривал с ней несколько минут назад. Он молча опустил на стол поднос, щедро заставленный дымящимися плошками, и так же молча вышел. Динара, которой давно уже хотелось есть, живо подскочила к столу. На подносе лежал большой кусок круглого ржаного хлеба. В одной глубокой миске была густая мясная похлебка, в другой – тушеная капуста с крупными кусками мяса. Динара была готова наброситься на еду, но вдруг остановилась. Она покосилась за окно – оба волка по-прежнему крутились рядом. Кочевница постояла несколько минут, дожидаясь, когда еда остынет, потом осторожно высунулась в окно и посмотрела по сторонам. Чернокрылых рядом не было – видно, они понимали, что волки и правда не выпустят пленницу. Динара чуть высунулась из окна, и волки тут же подступили ближе и грозно ощерились.
– Собачки, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал мягко и ласково. – Вы же почти как большие собачки. Я вас совсем не боюсь. Совсем не боюсь, – повторила кочевница скорее для себя, чем для волков.
Отступив к столу, она взяла в каждую руку по кусочку мяса и медленно протянула волкам, едва сдерживая дрожь. Голос не слушался, по спине ползли отвратительные мурашки, сердце колотилось как бешеное. Динаре казалось, что вот-вот волки кинутся грызть ее пальцы и откусят ей руки чуть ли не до плеч.
– Песики, хорошие пушистые песики, – проговорила она и замерла от отвращения, когда волчьи языки коснулись ее ладоней. – Съели? Еще будете? Только не кусайте меня, берите аккуратно.
Она обернулась к миске с тушеной капустой и выбрала оттуда оставшееся мясо. Потом, чуть осмелев, скормила волкам и похлебку, и хлеб, который сначала окунула в мясное варево. Каждый раз, когда ее рук касались носы, языки или зубы, Динара цепенела, но старалась не подавать виду.
– Хорошие, хорошие собачки! – бормотала она, думая про себя «да чтоб вы подохли».
Через несколько минут на подносе осталась только капуста. Хоть она и пропиталась мясным соком, волки на нее не польстились, и Динара, которой ужасно хотелось есть, расправилась с капустой сама. Сложив пустые плошки на поднос, кочевница медленно подошла к распахнутому окну. Волки ощерились и заворчали, предупреждая.