– Хорошо, хорошо, – улыбнулась она. – Я и не надеялась, что вы сдадитесь с первого раза. Ничего, подождите вечера, мне обещали еще и ужин.
Она не стала закрывать окно, но отошла вглубь комнаты и опустилась на кровать – сначала осторожно присела на край, но через несколько минут забралась на покрывало с ногами, не раздеваясь. Перед глазами стояли порубленные стражники герцога, жмущийся к земле Адриан, конский мех у самого лица. Еще совсем недавно, всего несколько дней назад, Динара была свободна, счастлива, жила посреди любимой степи. И отец был жив, и рядом были знакомые с детства люди. А теперь она и сама не знает, где находится. И неизвестно, что с ней собираются делать.
За окном был лес, но Динара понимала, что она совсем не знает здешних тропинок, – а вот чернокрылые наверняка знают каждую стежку. Пешком, без лошади, ей не скрыться – значит, нужна лошадь. И нужно понять, в какую сторону удирать.
Дверь снова распахнулась, и один из чернокрылых молча забрал поднос и пустые миски. Может быть, за ней подсматривали и поняли, что вся еда досталась волкам? Нет, тогда ее остановили бы. Да и первый чернокрылый говорил о волках с такой уверенностью, что было видно – лохматым охранникам тут точно доверяют. Динара, не поднимаясь с кровати, в который раз обвела комнату глазами, рассматривая все швы и стыки. Нет, никаких других дверей, никаких щелей не было. Удрать можно либо через входную дверь. Маленькая дверь в тесный закуток уборной ничем не поможет.
Несколько раз Динара поднималась и подходила к окну. Стоило ей приблизиться, как снаружи тут же подбегали волки и начинали предупреждающе ворчать и щериться. Каждый раз, приближаясь, кочевница пробовала мягко и вкрадчиво заговорить с ними. Ничего. Пусть рычат, но пусто пока потихоньку к ней привыкают. Заодно она внимательно прислушивалась ко всем звукам вокруг, стараясь понять, где в доме главный вход, куда выходят остальные окна, где держат лошадей. Чернокрылых во время нападения было много – значит, здесь, в их лесном пристанище, должна быть и конюшня. Густой лес защищал постройки от ветра, и сначала Динара, как ни принюхивалась, не могла уловить запахов. Но позже, когда она успокоилась и немного осмотрелась, поняла – с левой стороны от окна тянет конским навозом и чуть подгнившим сеном. Девушка не слышала ни голосов, ни конского топота, и поэтому не могла понять – сколько чернокрылых сейчас в доме? При нападении она насчитала больше дюжины, а потом сбилась. Но вокруг стояла тишина – а такой тишины не может быть в здании, где разместилась дюжина воинов. Может быть, они оставили ее тут под присмотром одного-двух охранников да пары волков? А все остальные уехали?
Когда за окном начало темнеть, ей снова принесли еду. На этот раз на подносе была миска горячей каши с мясом, кусок хлеба и небольшое яблоко. Хлеб и каша отправились волкам, и на этот раз Динара уже не так вздрагивала, когда волчьи морды касались ее рук. Яблоко она съела сама, но голода оно почти не притупило. За окном окончательно стемнело, и она, раздевшись, забралась под одеяло и положила рядом охотничий нож.
Что им, этим чернокрылым, от нее надо? Ее точно ни с кем не перепутали – несмотря на то, что сейчас Динара была одета по городской моде Стейнбурга, чернокрылый обратился к ней на языке степняков. А значит, наверняка знал, кто перед ним. Если не считать захвата и грубого перекидывания через седло, обращаются с ней вполне сносно. Комната чистая, постель свежая и удобная, кормят вдоволь. При мысли о еде Динара острее почувствовала голод, но заставила себя не думать об этом. Несколько дней она сможет продержаться на том, что не подойдет волкам. А там, может быть, представится случай удрать отсюда.
К вечеру третьего дня она поняла, что в доме постоянно находятся только двое или трое чернокрылых, а остальные приезжают всей шумной ватагой на несколько часов – поесть, отдохнуть, накормить лошадей и дать им время для отдыха. Из дальних комнат наверху до нее доносился топот, голоса, обрывки фраз, в которых Динара иногда слышала наречие Ирбистана, иногда – Стейнбурга, но чаще – что-то незнакомое.
А еще через день на нее перестали ворчать и щериться волки.
Динара, которая все свои почти двадцать лет провела среди степняков – умелых скотоводов и толковых охотников – никогда в жизни прежде не бывала голодной. Нет, конечно, ей случалось проголодаться, когда она уезжала верхом в степь чуть ли не с утра до вечера, но потом ее всегда ждал вкусный горячий ужин. Она знала, что без еды можно продержаться довольно долго, но не ожидала, что это будет так тяжело. За все время в заточении она ела только то, от чего отказывались волки: прошлогодние яблоки, капусту и репу. Первые два дня это было легко, потом начала кружиться голова, а сейчас Динара даже боялась резко подняться или наклониться.