– В руках чернокрылых? – не выдержала она.
– Можно сказать и так. Скоро все сами узнаете. Нам пора.
Молоденький посыльный подробно рассказал Эдгару, как добраться до резиденции великого владыки. Но внутри паренек ни разу не был – он только привозил письма, отдавал их страже и дожидался ответа. Что ж, придется действовать по обстоятельствам. Как обычно. Единственное, что знал посыльный, – резиденция расположена в основном под землей, чтобы не привлекать ничьего внимания, а снаружи выглядит просто небольшой одиноко стоящей усадьбой. Мышка летела вперед, убежище владыки чернокрылых становилось все ближе, а четкого плана у Эдгара так и не было. Жив ли Зигфрид, и если жив – в состоянии ли он драться? Если да – прекрасно, их будет уже двое, а они вдвоем – очень серьезная сила. Если нет – он все равно не отступит. Зигфрида могли убить, но Динара явно нужна им живой – значит, она у них, и ее надо выручать.
Усадьба была скромной: маленький неухоженный парк с простенькой оградой, давно не чищенный прудик, покосившаяся беседка. Ворота оказались открыты, а точнее, сломаны. Будь Эдгар обычным путником – ему и в голову не пришло бы заехать в такое унылое место в поисках приюта.
От сломанных ворот к дому тянулась засыпанная щебнем дорожка. Эдгар подъехал к самому крыльцу, спешился, быстро осмотрелся, ища коновязь или что-нибудь, где можно закрепить повод. Парнишка сказал, что никогда не оставлял здесь лошадь, а всегда дожидался ответа у крыльца. Значит, придется нарушить традицию. Отойдя чуть в сторону, Эдгар захлестнул повод на ветке сирени, погладил встревоженную лошадь по шее и направился к дому.
Он ждал, что кто-нибудь выйдет навстречу – посыльный рассказал, что к нему всегда подходили стражники – но никого не было. Стучась в дверь, он уже понимал, что не получит ответа, но все-таки выждал несколько мгновений – не потому, что хотел соблюсти приличия, а потому, что собирался с силами, чтобы решиться. Он чувствовал, как знакомый липкий страх с каждым мгновением разрастается внутри, сковывая волю. Сердце колотилось как бешеное, а ноги отказывались идти. В зеркальном стекле двери Эдгар увидел свое отражение – лицо было белым, глаза от страха стали почти черными. Боец, нечего сказать.
Страх затягивал, словно полынья. Нужно было решиться, распахнуть дверь, а то еще миг – и он развернется и уедет. Эдгар вспомнил охранный знак степнячки, сделал последний шаг и вошел в дом.
– Куда? – раздался громкий уверенный голос.
За дверью стояли сразу четверо. Двое – с пистолетами, третий – с дротиками наготове, а четвертый – тот, кто спрашивал – оказался безоружен и стоял, просто скрестив руки на груди. Значит, в этой четверке он главный.
– У меня письмо для великого владыки, – спокойно ответил Эдгар.
– А где Франк?
– Он не смог доехать, мне пришлось ему помочь.
– Давай, – безоружный протянул руку, но Эдгар даже не шелохнулся.
– Я должен передать его лично владыке. Только ему самому.
– Франк не сказал тебе о правилах? Все письма и все, что велено передать на словах, – только через меня.
– Франк все мне рассказал, но это особый случай. Или я передам письмо лично великому владыке, или развернусь и уеду. Но это важное письмо, и владыка его ждет.
– Нам он не говорил ни о каком важном письме.
– А кто вы такие, чтобы он с вами обсуждал письма? Повторяю – или я отдаю бумагу ему лично в руки, или разворачиваюсь и уезжаю.
– Мы можем тебя пристрелить и забрать письмо.
– Разумеется. Но тогда это будет последний день вашей службы, в скорее всего – и жизни.
Стражник не ответил. Несколько мгновений он молча осматривал гостя, потом медленно кивнул:
– Я доложу великому владыке о тебе. Что ему сказать?
– Меня зовут Эдгар, я приехал из Стейнбурга от герцога Роберта и привез письмо, которое просил передать хозяин «Пятой подковы».
– Жди здесь. И если сделаешь хоть одно резкое движение – ты мертвец.
Эдгар остался с тремя стражниками. Пистолеты пугали его куда меньше, чем дротики. До сих пор у него перед глазами стояли небольшие ранки на теле Косматого и темные пятна, которые расползались во все стороны от этих ранок. И отчаянный вопль Хитрого до сих пор звенел в ушах.
Старшего не было несколько минут, и за это время Эдгар уже успел мысленно проститься и с жизнью, и с Динарой. Трое стражников стояли молча, не двигаясь. Наконец сверху, с лестницы, донесся звук шагов, и Эдгар увидел, что старший возвращается. Тот молча подошел, коротко бросил стражнику с дротиками: