— Главный инженер просил вас позвонить, — сказала она и вышла.
Вспомнил вчерашнее, поморщился, как от зубной боли: дошел, достукался… Бежал, что называется, с поля боя, собутыльничал с пошлым человеком… Докатился!
Егор умылся, надел свой неизменный в командировках костюм стального цвета, скроенный из ткани, которая не мялась, вышел в прихожую, чтобы позвонить. Дежурная смотрела на него во все глаза: только что видела заспанным, с опухшими после веселья веками, и вот уже стоял перед ней подтянутый, аккуратный мужчина, приятный своей обходительностью.
Рубанов, спросил лишь об одном: будет ли он ждать, когда прокатают сталь?
«Сталь? Катать? Что он издевается надо мной!» — Первое о чем подумал Егор, услышав вопрос главного инженера. Он не мог поверить, что плавка удалась.
— Какая калибровка? — не отвечая, спросил Егор, зная, что ответ главного инженера положит конец всем его сомнениям — или пан или пропал.
Рубанов назвал калибровку, Егор сразу представил, что это такое — четверть металла пойдет в стружку и то, что он получит сполна по наряду, обернется против него и его завода: считай, что эту четверть они не получали или не получат. Кто ее компенсирует?
— Не могу согласиться, — сказал Канунников и убедился окончательно, что чудо все-таки совершилось, поскольку главный инженер стал говорить о прокатке как о практическом деле: на заводе нет других валков, и потому нужной калибровки они инструментальщикам дать не могут. Совнархоз знает, но странно, что он не учитывает это при разработке планов снабжения.
— Не могу согласиться, — повторил Егор скорее для того, чтобы еще раз убедиться, что разговор идет всерьез и что сталь получилась, чем для того, чтобы выторговать нужную калибровку: раз нет валков, он же не дурак, чтобы не понять этого.
Рубанов уже с нетерпением сказал:
— Решайте: если нужно то, что мы можем дать, будем катать сегодня в ночь. Ради вас уговорил директора на перевалку мелкосортного стана. Хотя заказ у нас идет очень выгодный, и мы бы за ночь накатали уйму, а теперь провозимся с вашим микрозаказом.
— Ладно, — согласился Егор, окончательно поверив в удачу, — утром я смогу отправить?
— Да, — сказал главный инженер. — Утром — да. А сегодня приходите ко мне на чашку чая.
Егор, признав приглашение чуточку странным, все же не мог отказаться. Но тут же оправдал главного инженера: они старые знакомые, и он, Егор Канунников, к тому же «человек из совнархоза»…
И все, что было вчера: его бег из цеха, спирт, одесские бычки в томате и Чистополец с его повадками настоящего толкача — все это показалось сейчас Егору наговором, и он почувствовал себя счастливым. Кто над кем посмеялся: газета над ним или он над газетой? Могла бы родиться сталь, которая так нужна заводу, без приезда его, Егора Канунникова? Нет, не могла бы. И кто еще посмеет его судить и обзывать объедалой?
И пока он шел на переговорный пункт, чтобы вызвать Новоград и рассказать Роману об удаче, он уже верил твердо, что не зря приехал сюда, не зря ест хлеб. Но тут явилась новая вина: марганцево-хромистую сталь все же он не достал и кто сумеет ее достать и когда? Да и кто сможет ее достать скорее, чем он? И когда вызвал Романа, Егор был уже убежден в том, что должен поехать на подмосковный завод «Электросталь», что должен «выбить» в Республиканском совнархозе новые наряды.
Роман не мог скрыть радости, выслушав Егора, и тотчас принял решение: Егору незачем заезжать в Новоград, а лучше самолетом прямо в Москву. Командировочные документы, деньги и все другое он получит на почте, до востребования, как всегда. Может быть, «все другое», то есть «шанцевый инструмент», чуть-чуть запоздает, не посылать же курьера со спиртом?
Егор вышел из кабины, постоял, задумавшись. Что-то не нравилось ему в том, что с ним происходило, но остановить себя он уже не мог, а чтобы окончательно утвердиться в правильности своего поведения и очистить душу от сомнений, снова заказал Новоград, на этот раз Ивана Летова. И когда он услышал знакомый глуховатый голос друга и сподвижника, сердце его сдавило, как бывает от внезапной радости или от совершенной ошибки, которую ты только что увидел, и сразу представилась ему пагода, работающие люди, каждый из которых много, ох как много стоил, он-то, Егор, знал это. И его на миг захватило чувство утраты.
— Ну, ты скоро там закончишь дела? — услышал он голос Ивана.
— Скоро, — сообщил Егор. — В ночь прокатают сталь, и, я ее утром отправлю. Знаешь, Иван, победа пришла так неожиданно, что я еще не совсем верю в нее.