— А ты как бы сделал?
Иван выпил кофе, заглянул на дно чашечки, там ничего не оставалось, кроме нескольких черных крупинок.
— Мы вчера толковали. Хотя я и отказался, а бумагу ту все-таки разыскал. — И вздохнул сокрушенно: — Эх, Женечка, была бы ты инженером, ну хотя бы техником, я все бы тебе объяснил.
— Объясняй, пойму.
— Видишь, какая штука. Надо, чтобы наши измерительные инструменты в производстве обходились дешевле. А как можно это сделать? Меньше тратить металла, времени, труда. Значит, конструкцию придумать такую, чтобы металл лишний не шел, чтобы станки безупречно и быстро работали и чтобы люди были хорошо обучены своему делу. А если ни того, ни другого, ни третьего нет в наличности, тогда как? За счет чего снижать? За счет ухудшения изделия.
— За счет качества?
— Поняла! — обрадовался Иван. — За счет его или за счет рабочей зарплаты. Вот такая механика. Посмотрели мы вчера с Эдгаром наш угломер и чуть в голос оба не заревели. До чего мы его доурезали, что людям стыдно показать. Не покупают у нас его за границей.
— Плохой, что ли?
— Да нет, хорош, точен. Но мы, помню, сами сняли хромировку — дешевле, штриховка слабая — дешевле, а как читать? Футляр деревянный, еще военного образца. Опять же дешевле. Ну, разве можно тут что-то еще урезать?
Иван взглянул на часы — пора идти на завод. Вышел из кухни, стал одеваться.
— Знаешь, Эдгар показал мне шведский журнал. Там напечатано, как одна заграничная фирма скупает наш микрометр, хромирует некоторые части, делает новый футляр и продает втридорога.
Он оделся, достал сигарету, побрякал спичками в руке, чтобы выйти за дверь и сразу же закурить, но задержался еще на секунду, сказал:
— Теперь понимаешь, почему я не хочу впутываться в это дохлое дело?
— Значит, кто-то сделает так, как надо Роману? — спросила Женя.
— Пусть делает. Я не пойду против своей совести.
— А ты уже идешь против нее. Ну, ладно, не опаздывай. Роман тебя может вызвать рано. Лучше тебе быть на месте. И в готовности.
— Что мне готовиться? Вот право, ты у меня не хуже Романа: тот тоже, как попадет ему в руки рычаг фрикциона, силой не вырвешь. — В лексиконе Ивана все еще оставались танкистские словечки, и сейчас Женечка заметила его «фрикцион», спросила:
— Ладно, Ивашка, я забыла, что такое фрикцион. Это, кажется…
— У танка есть такая штука. Вроде руля, только односторонняя.
— Ну, иди, иди. Я тебе книгу принесу, зачитаешься. Вчера получили, не успела сделать инвентарную запись.
Иван закрыл за собой дверь, прикурил сигарету. Неприятно было держать в губах промокший и измочаленный мундштук. Он выбросил сигарету, закурил новую, взглянул на часы под обшлагом серой рубахи. Да, опаздывать не стоило бы. Роман мог его вызвать с утра пораньше.
«Что это Женя говорила насчет совести? Значит, идти ва-банк? Ах, да Женечка! Только против Романа идти, головы не досчитаешься. Всего-навсего головы. А может, легче обойдется — места. Места моего у меня никто на этом свете не отберет, а Егорово мне ни к чему. Так что терять нечего»…
Иван вышел со двора. Пешком идти уже не было времени, и мотоцикл не стоило вытаскивать в такой туман. И он прыгнул в подошедший битком набитый троллейбус. Правая сторона его прямо-таки тащилась по земле.
«Да, — подумал он все о том же, — иного выбора нет. — Он прижался к стоящим впритирку друг к другу людям, почувствовал, как дверь хлопнула его по плечу и с натугой закрылась. — И податься некуда: будешь делать так, как велит Роман, — против своей совести пойдешь. Захочешь выйти из игры — тоже против совести и опять своей же. Женя это правильно подметила».
На остановке в троллейбус еще поднабилось народу, Ивана со ступенек выдавили вверх, и он уже пожалел, что испугался тумана и не вывел мотоцикл. Совсем отвык ездить в такой тесноте.
«Ни черта не убедить Романа, — подумал он, протискиваясь к выходу. — Нужна карта технического уровня, а где материал, чтобы составить ее? Вчера Эдгар показал жалкие крохи информации. Где взять данные швейцарской фирмы «Эталон», английской «Матрик»? Ну, «Карла Цейса» можно найти, немецкие товарищи что-то нам присылали. А шведской «Иогансона»? А японской «Пикока»? Вот бы засесть на недельку в патентную библиотеку, было бы дело… Впрочем… Впрочем, Егору напишу в Москву, пусть пороется в патентах.
Досадно, что не занимались этим раньше. Куда смотрел он, Иван? Уперся носом в свой монтажный стол и дальше его ничего не видел… А Егор? Хорош, ничего не скажешь. Вместо того, чтобы каждый год дешевку благословлять, надобно выходить на мировые стандарты. Что мы, лапотные, что ли? Сами себя с мирового рынка вытуриваем».