- Милая, с тобой всё в порядке? - сотрясаясь всем телом от слёз как и я, спросила женщина.
- Да, мамочка!
6 глава
Слезы капали на ее синюю кофту и оставляли тёмные, влажные разводы.
- Я... Я думала, что... больше никогда тебя не увижу!
- Родная, всё будет хорошо, - поглаживая по моей голове рукой и напевая успокаивающий мотив колыбельной, спросила: - Ты как здесь оказалась?
- Это... Д-долгая и-история. - успокаиваться у меня получилось не очень хорошо. - Где папа?
- Он в соседней клетке... без сознания.
Из-за двери послышались крики и чьи-то возгласы, что не на шутку перепугали меня.
- Арвис, тебе нужно бежать! - серьёзным тоном заверила меня мама.
- Нет, нет, нет... - я не хотела верить в то, что нам снова нужно расставаться. Мысль о том, что мне вновь придётся потерять её, сводила с ума и я крепче вцепилась в родное тело, уткнувшись носом в плечо.
- Милая, иди, - настаивала женщина, - ты должна спасти себя! Ради меня, пожалуйста...
Три последних слова она произнесла шепотом, что я едва смогла расслышать и ослушаться, было выше моих сил.
- Хорошо, - всхлипнув, я последний раз сжала её в объятьях. Резко оторвавшись от родной души, заметила такие же изуродованные выросты на спине, но перекрученные, не правильной формы и не оперённые. Выглядело это просто ужасно и слёзы снова хлынули из покрасневших глаз. Пересилив себя, развернулась к выходу и, больше не оглядываясь, поторопилась прочь из комнаты.
Встреча с родительницей будто предала мне сил и, взлетев, как фурия, на пятнадцатый этаж, обнаружила красную дверь, как и говорил Питер. Забежав за неё, увидела огромный, узкий и тёмный коридор, в конце которого тускло горел белый свет. Свернув направо, увидела дверь и лестницу, ведущую наверх. Сзади послышались быстрые шаги, явно не одного человека.
Подбежав и дёрнув за ручку, та оказалась закрыта. В страхе, что меня вот-вот поймают, да и времени на её открывание не было, пустилась бежать по лестнице. Чьи-то возгласы и топот, стремительно становились громче с каждой секундой.
Нервы были на пределе, кровь стучала в висках, мышцы, казалось, разорвутся от оказанного на них давления, но я продолжала бежать по нескончаемым ступеням.
Дойдя до самой вершины, обнаружила дверь, открыв которую без особого труда, на меня повеяло свежим, холодным, ночным воздухом. Проникая в самые глубокие места моих лёгких, заставил буквально задыхаться от переизбытка кислорода. Сидя в не проветриваемом помещении, даже подумать не могла, что с этим могут возникнуть проблемы.
Тело моментально взялось ознобом от холода. Сколько же я там пробыла? В последний день ярко светило солнце и я пошла гулять в платье. В последний день... Сжав все свои нервы и ощущения в кулак, постаралась как можно меньше обращать внимания на пробирающий до костей озноб.
Над головой простиралось тёмное, затянутое тучами, ночное небо. Я уверенно подошла до бетонного края и передо мной, как на ладони распростёрся огромный город. Огни, мирно стоящих, многоэтажных домов, фонари, излучавшие желтоватый цвет, на забытых улицах моего родного Нью-Йорка.
Как же я выберусь от сюда? Отступать назад уже поздно. Если я сдамся, значит помощь Питера была напрасной; я и мои родители канем в небытие, забудемся, умрём. Как три тысячи людей до нас и неизвестно сколько - после.
Отчаяние - ,наверное, самое ужасное чувство. Потеря надежды, неверие в лучшее, "опускание рук" на пол-пути - сочетаются лишь в одном слове...
Из мыслей меня вырвал гулкий хлопок двери; жуткий крик и топот многочисленных людей с огнестрельным оружием. Мои преследователи застыли в ожидании моих последующих действий, держа пистолеты, винтовки и ружья наготове.
- Три тысяч тринадцатая, поднимите руки вверх и медленно развернитесь. - чётким и отрывистым голосом проговорил один из людей в чёрном.
Выполнив все предписания, окинула всех присутствующих безразличным и пугающе спокойным взглядом, просто упала вниз.
Пропустив последний удар, сердце безнадёжно замерло. Образовавшийся вокруг меня поток нежно обволакивал тело. Время как будто замедлилось, почти остановилось. Крылья и волосы бесформенно трепыхались перед лицом, не давая даже малейшей возможности увидеть, что происходит на крыше.
Мысли разлетелись по воздуху, а в голове лениво промелькнула фраза Питера: "Арвис, ни в коем случае не взлетай."
Может и не надо?.. Пустить всё на самотек и будь, что будет... Я так устала... Все мышцы начинали болеть при попытке совершить какое либо движение.
" Ты должна спасти себя! Ради меня, пожалуйста..." - голос матери отозвался у меня в голове.
Мамочка, но я так устала! У меня всё болит! Я не могу так больше! Можно всё закончится сейчас?! Раз и навсегда... Не прошенные слёзы защипали глаза. Отголоски фраз, вновь и вновь повторяясь, мелькали в голове.