Я тихо всхлипывая, кивнула и начала вытирать кровь с лица парня. Бордовая жидкость сильно выделялась на его белой коже...
- И еще... Прости меня, - парень смотрел в мои глаза, в них было столько боли и сожаления, что я невольно всхлипывала еще сильнее.
- Нет, Эверд, ты не должен извиняться. Это не твоя вина́.
- Я потстроил гибель твоих родителей... Тебя предал, прости...
- Нет, не надо, я больше не злюсь.
- Спасибо.
Слов больше не было. Он взял меня за руку и закрыл глаза, размеренно вдыхая тяжелый воздух. Так мы просидели минут пятнадцать, но это время мне показалось вечностью. Его дыхание было тихим и размеренным, пока вовсе не затихло.
Я положила голову на безвозвратно замершую грудь. Глупо, наверное, убиваться по человеку, которого видел всего несколько раз, но... мне было просто с ним. Он помог мне, а я не смогла. Он ведь так и не познакомил меня со своей сестренкой, но мы это обязательно исправим... Обязательно.
- Милая, - неуверенный и осторожный голос мамы, - мне очень жаль.
Она подошла и обняла меня сзади. Немного подождав, бережно потянула вверх, чтобы поднять мое обмякшее тело. Упираться было бессмысленно, и я встала вместе с мамой.
- Папа в себя приходит понемногу.
Я ничего не ответила, но мысленно, конечно же, была рада, что с ним все хорошо.
Кажется, все закончилось.
***
Я стоял и молча наблюдал, как Арвис медленно идет к отцу, ложась на кровать совсем скраю и слегка приобнимая его. Слезы скатывались по ее бледному лицу.
- Мам... - Арвис тихо позвала миссис Томпсон, - у Эверда была сестра. Мы... Мы должны найти ее.
- Хорошо, дорогая.
Ее мать присела рядом с постелью и медленно начала поглаживать свою дочь по плечу, что-то тихо шепча, но я этого не слышал.
Трупы охранников укрывали почти весь бетонный пол, а среди них лежал мой отец. Его постоянно спокойное и улыбающееся лицо сейчас было абсолютно пустым и неподвижным, испещренное такими родными и в тоже время ненависными морщинами. Наверное... мне должно быть очень больно, но я ничего не чувствовал. При жизни этот человек бил и унижал меня с самого раннего детства, убил мою мать, отобрал у меня все, что было дорого, сделал меня бесчувственный сволочью, хотел, чтобы я продолжил его дело, а я не мог ничего с этом поделать, ведь он - мой отец.
И только когда я увидел Арвис, во мне что-то шевельнулось. Наверное, потому что с ней мой отец сделал огромный прорыв в эксперименте. Она осталась жива после стольких мучений - это удивительно. Естественно, он сразу же побежал докладывать об этом спонсору. А я... Меня почему-то перемкнуло и бросило помогать этой девушке. Ума не приложу, как вообще смог взломать систему слежения, а это было важно, ведь когда ее клеймили, в руку попал подкожный жучок. Мой отец любил подстраховаться, на всякий случай.
Пистолет был у моих ног... Не знаю, что на меня нашло, чем я руководствоваться, когда нажал на курок, но мне тогда казалось, что это будет правильно. Я не видел другого выхода, хотя и сейчас не вижу.
Кажется, я отомстил ему, отомстил за все.
Эпилог
Прогуливаясь по мосту поздно ночью, когда не ездят машины и не ходят люди, я пыталась понять, почему же я здесь. Тот самый мост и та самая встреча... Ровно пол года назад на этом самом месте я позволила координально изменить мою жизнь одному человеку...
Все начинает приходить в норму, но оправимся мы, наверное, не скоро. После того, как Эверд... Мы розыскали его сестру, и теперь Лизи живет с нами. Объяснить ей, что брат не вернется, было сущим испытанием для меня и моих родителей. Она до сих пор вспоминает о нем, но уже не так часто. Да и моя боль немного начинала стихать. А Лизи так похожа на него...
Проэкт перестали спонсировать, рабочие начали уходить с лаборатории, и теперь на втором этаже жили только мои родители, Лизи, Питер и я. Нам нельзя было показываться на люди. Появление людей с крыльями посеяло бы среди них страх и хаос, и к тому же отец и мать числятся как погибшие, а я - без вести пропавшая. Хотя Питер и работает над препаратом, который сможет избавить нас от крыльев, думаю, его окончательная версия выйдет очень не скоро. Пока что единственные способом от них избавиться - лечь под нож. Но даже если крыльев не будет, мы уже не сможем жить так, как раньше.
- Арвис, ты? - Знакомый голос прозвучал где-то близко и я обернулась. Ко мне неспеша подходил Питер. Эксперимент свернули, конечно, но совиное зрение то осталось!
- Да, я, но что ты́ что здесь делаешь? - Я была удивлена.
- Просто пройтись вышел, - ответил парень, вглядываясь в тихую гладь воды. - А ты?
Удивительно, но я до сих пор не видела Питера, выходящего из лаборатории просто прогуляться или отдохнуть. Его действия и решения постоянно имели четкую, определенную цель, хотя в последние месяцы можно было оспорить этот факт, наверное.