Наконец-то поиски информации о человеке, от которого зависит наша судьба, увенчались успехом. Я сумела наткнуться на небольшую и интересную заметку о семье, жившую некогда на окраине Огасферона, небольшого промышленного города на востоке империи. Однако эта история довольно тёмная и непонятная, особенно потому, что журналист заканчивал свой текст словами "ведётся расследование по этому делу".
— Где он? – шёпотом озвучила, не поясняя, кого имею в виду – мы ведь всё равно опасались сейчас только одного человека.
Разговоры о том, что близнецы чувствуют друг друга на расстоянии имеют под собой весомые основания, особенно если это братья, обладающие телепатическими способностями. Они не просто ощущают, они точно знают и могут определить местоположение другого с погрешностью в 5 миллиметров.
— В рубке. Там необходимо совершить серьезную замену светодиодов. Работа ни сколько сложная, сколько очень кропотливая, поэтому до нас пока нет дела. Тем более он уверен в том, что ты заперта в комнате без сознания.
Эндо нахмурил брови, смотря на меня. Он до сих пор не мог поверить в то, что его брат был способен на такие подлости, и пытался найти хоть какое-то логическое объяснение его поступку. Впрочем, про отлучку в ледяной мир я не рассказывала, хочу сначала самостоятельно выяснить возможности того, что это было в реальности и как действия девы из озера могут повлиять на дальнейшую мою жизнь.
Благодаря тому, что судно опустело на половину, мы сумели пробраться на палубу и занять незаметное для всех место в углу, позволяющее обозревать подход к пристани без каких-либо проблем. Только двоих праздно шатающихся матросов успела заметить за всё время пребывания здесь. Наверное, их предупредили о том, что пленники под замком, поэтому особого усердия в инспектировании никто не проявлял.
Солнце близилось к самому своему пику, когда на горизонте показалась небольшая группа мужчин. Они шли слишком медленно и неестественно. Прежде, чем самой понять, в чем дело, сумела разглядеть в середине эскадры тринадцать маленьких щуплых фигурок с вывернутыми за спиной руками.
— Это дети, — ошарашено воскликнула, пытаясь найти поддержку в болотно-зеленых глазах напарника.
Эндо хуже видел, поэтому не сразу понял моё высказывание. Лишь тогда, когда расстояние между кораблем и командой существенно сократилось, он шумно вздохнул, впиваясь ногтями в перила.
— Это рабы, — неутешительно подвёл итог.
Я понимала, что мы попали на корабль, промышляющий контрабандой ещё в самом начале. В целом, этот способ заработка был практически единственно возможным в такое суровое для человечества время. Однако рабовладельчество чрезмерно низко даже для людей давно забывших определение слова «честь».
— Мы обязаны им помешать, — сжав кулаки, проревел парень достаточно громко для моих чутких больших ушей.
Схватила его за руку, чтобы ненароком не наделал глупости.
Мне было противно, что из всех возможных судов, которые мы могли встретить по пути на Эмек Амир-Ханан, нам попался именно корабль, набитый пиратами, но прошлого уже не воротишь, а как-то изменить сложившиеся обстоятельства у нас физически не хватит сил. Сейчас главное добраться до конечного пункта любой ценой, а дальше уж будем проявлять жалость и сочувствие. А может, если рассказы не врут, нам удастся попросить наказания для этого сброда у одного из самых справедливых правителей нашей планеты — у самого Фер-Альбе, если получится выспросить предварительно аудиенции конечно.
— Мне жаль, Эндо, очень жаль, но пора вернуться в каюту. — Уже сама начала жалеть о желании поговорить с Каэтано и выяснить, куда тот направлялся. — Сейчас не лучший момент для встречи с капитаном.
Однако мужчина будто прирос к палубе, он никак не прореагировал на мои слова, а каменным изваянием возвышался памятником самому себе: губы поджаты, ноздри хищно раздуваются, кадык ходит из стороны в сторону от сдавленных сглатываний. Лицо серое, застывшее, лишь одни глаза иногда приходят в движение, уставившись на приближающуюся группу людей.
— Нам всё же пора, — попробовала предпринять ещё одну попытку по тому, чтобы покинуть это место до прихода Каэтано, которая, впрочем, тоже завершилась ничем.
— Это дети, Яра, — вынырнул из оцепенения собеседник, когда стало уже слишком поздно.
Мы стояли, обдуваемые влажным ветром, швыряющим в лицо комки остывшего тугого воздуха. Глаза слезились, на коже появилось ощущение обледенения.
Для того, чтобы пройти к лестнице, которая ведет на ярусы с жилыми каютами, необходимо было пересечь вдоль всю палубу. Сделать это, не заметив две фигуры, которые заняли самое центральное место, попросу невозможно. Поэтому капитан с командой первым делом уперлись в нашу скульптурную композицию, прежде чем занять стратегически важные для них на данный час места.