— …
— Раз так, я отказываюсь в этом участвовать! Я не позволю ни тебе, ни другим обстоятельствам встать у меня на пути!
— …
— Глупец ты, раз готов ради денег потерять сына!
Решаю больше не слушать этот накалённый разговор отца и сына. Из слов Альберта я ясно делаю выводы, что свекр что-то замышляет. И единственное, что теперь мне нужно сделать — это заполучить телефон Альберта. Любым способом.
Вернувшись на кухню, начинаю спешно убирать все со стола, думая о том, как усыпить бдительность псевдо мужа.
— Ты все убрала? — раздаётся позади голос Альберта, когда я мою посуду.
— Да, — поворачиваю голову в его сторону. — Мне показалось мой завтрак не пришёлся тебе по вкусу.
— Ты ошиблась, — он натянуто улыбается и направляется ко мне.
— Накрыть заново?
— Нет, не нужно утруждаться, — он подходит очень близко ко мне и нежно касается моего лица.
Замечаю в его глазах некую опустошенность. Кажется, что вот-вот и в них я увижу слезы. Забавно говорить такое о Альберте, но это так. Он будто бы находится в отчаянии, и, от чего-то, мне становится не по себе.
— На улице хорошая погода, может прогуляемся? — интересуюсь с заминкой.
Лицо мужчины искажается в удивление, и он даже не пытается скрыть это.
— Я просто не могу больше сидеть дома, когда за окном светит такое яркое солнце. Знаю, что одну не отпустишь, так может пойдёшь со мной? — пожимаю плечами, смотря на него с надеждой на согласие.
Он соглашается, и уже через полчаса мы прогуливаемая по тропинке вдоль широких лесов. Наконец-то за долгие дни в заточении я ощущаю привкус лета, благодаря запаху трав и разогретой солнцем древесины. Закрываю глаза, вдыхаю ароматы лета и представляю чудесные времена в Эз. На душе становится хорошо-хорошо и, чувствую, как на лице моем рисуется долгожданная улыбка.
— Давно не видел, как ты улыбаешься, — возвращает меня к реальности голос Альберта.
Считаю про себя до трех, чтобы успокоится и не съязвить ему на этот счёт, а после открываю глаза.
— О чем ты думаешь? — интересуется с особым любопытством.
— Ни о чем, просто наслаждаюсь природой. Давно не бывала на улице, — говорю частичную правду.
Он останавливает меня, поворачивает к себе лицом и нежно прикасается двумя руками моего лица. Все внутри сжимается. Я не готова к тому, что он хочет сделать, поэтому опережаю его:
— Ты оказался прав, — вырывается из уст.
— О чем ты?
— О родителях. Я не смогла тогда их опозорить, отказавшись от побега, не смогу и сейчас. Их счастье очень важно для меня!
— А мне важно твоё счастье.
Хочется рассмеяться прямо в лицо и спросить его: «Если важно, тогда почему ты делаешь все, чтобы сделать меня несчастной?», но я молчу. Не хочу снова ссориться. Это не поможет.
— И я сделаю все, чтобы сделать тебя счастливой. Хоть и не сейчас, — обнимает и крепко прижимает к груди.
Сначала думаю аккуратно вырваться из его объятий, а потом решаю действовать более решительно и обнимаю его в ответ. Замечаю, как от моего прикосновения, его тело тает в умиротворении. И я начинаю чувствовать себя очень низко даже для самой себя, ведь по сути, я сейчас играю его чувствами.
Он первый отпускает меня, и мы молча продолжаем нашу прогулку. Хочется развернуться и сбежать отсюда, от него, но понимаю, что я взаперти и мне никуда сейчас деться.
— Какие ты любишь цветы? Мне кажется, розы тебе не нравятся.
Удивляюсь такой инициативе, но решаю подыгрывать ему:
— Тюльпаны — говорю первые попавшиеся цветы, к которым не испытываю никаких негативных эмоций.
Не могу сказать ему о ромашках. Боюсь, что он решит подарить мне их, ведь они стали для меня символом наших чувств с Давидом и очернять их Альбертом я не хочу.
Позже мы возвращаемся домой. Альберт удобно устраивается на диване и предлагает мне присоединиться к нему. Соглашаюсь и сажусь рядом. Время рядом с ним тянется очень долго, тем более за просмотром фантастического фильма, где роботы порабощают людей. Ужасное времяпрепровождение.
В этот день, как и в последующие, Альберт решает оставаться со мной. Однако, с лёгкостью соглашается спать на диване в гостиной. Ведет он себя достойно и крайне редко пристает с поцелуями, от которых, увы, мне не скрыться. За эти дни он расслабляется и перестаёт видеть во мне угрозу, и это безгранично радует меня, ведь я прикладываю к этому массу усилий.
И вот, наступает день, когда врач, наконец-таки, выписывает мне снотворное от моей мнимой бессонницы, и я решаю действовать. Готовя ужин, подсыпаю в порции Альберта прописанную норму снотворного, чтобы без лишних проблем выкрасть его телефон. Мужчина ничего не подозревает и спокойно вместе со мной ужинает.
Общаемся мы легко, и я стараюсь чаще улыбаться, задабривая его этим. Он хороший человек, и жаль, что все складывается так, что теперь мне приходится делать плохие вещи по отношению к нему. Меня отвлекает мелодия звонящего телефона. Такая мелодия раньше стояла на черно-белых Nokia, и этот звук возвращает меня в далекое прошлое, где такими телефонами пользовались мои родители.
Удивляюсь, откуда сейчас в этом доме мог появится такой телефон, но, как только Альберт резко встаёт и выходит из кухни, понимаю, что у него есть второй телефон. И раз уж за эти дни я его не видела, значит он его скрывает. И это интригует меня.
Как только мужчина засыпает, и я убеждаюсь, что спит он крепко, я начинаю искать не только его смартфон, но и второй телефон. На поиски второго я трачу чуть больше десяти минут, но в итоге нахожу его. Разблокировав с помощью пальца Альберта смартфон я бросаюсь звонить маме. Но раз за разом абонент не отвечает, и только тогда я замечаю, что на часах уже два часа ночи и сильно расстраиваюсь.
На навороченном телефоне не нахожу ничего интересного и приступаю к более простенькому устройству. Понимаю, что это одноразовый телефон, как и номер, так как в нем присутствуют лишь два абонента, но только с одним из них есть небольшая переписка:
— Я с Амели, что нужно? — пишет Альберт неизвестному неделей ранее.
— Что если снова запугать этого гада? Почему расследование вообще возобновилось?! Позвони мне сразу, как освободишься!
— Мы что-нибудь придумаем, успокойся!
— Успокоится? Ты помешался на своей благоверной, и сомневаюсь, что ты позволишь отцу второй раз помочь мне!
На этом переписка обрывается, а после начинаются лишь непонятные буквы и цифры. Предполагаю, что какой-то шифр, но это мало волнует меня, ведь даже эти несколько сообщений настораживают меня. Все кажется подозрительным: одноразовый телефон, номера, переписки, связанные со мной и разговор о расследовании, а так же разговор Альберта с отцом.
Я пытаюсь все собрать воедино, но понимаю, что не могу это сделать обрывками фраз.
Решаю написать сообщение маме и предупредить её:
«Мамочка, это я, Амели. Не знаю, что сказал вам Альберт, но уверена, что неправду. Он держит меня в непонятном домике в лесу уже пару недель. Я делаю все, чтобы усыпить его бдительность и вернуться домой. Но меня встревожил его разговор с дядь Вартаном и переписка с неизвестным братом. Пожалуйста, пусть папа проверит их, мне кажется, они что-то замышляют.
Не звони и не пиши сюда, так как я тайно выкрала телефон. Если Альберт узнает, то взбеситься не на шутку. Я вас очень всех люблю, скоро увидимся!»
Отправив сообщение, сразу удаляю его, так же, как и все остальное, что может указать на то, что я пользовалась телефоном.
К счастью, на следующий день все идёт своим чередом, и Альберт ничего не подозревает. Мои родители не звонят ему, и это радует. Но я надеюсь, что они восприняли мои слова всерьёз, и сейчас папа проверяет на порядочность людей, с которыми мы однажды сроднились. Ещё два дня всё протекает в спокойном ритме, меняется лишь то, что Альберт вновь начинает выезжать в город и возвращается только за полночь весь на иголках. Не трогаю его, но тревожусь, что могло что-то произойти.
И вот наступает третья ночь. В комнату бесцеремонно врывается Альберт, и я резко просыпаюсь от страха.