Сбрасываю вызов. Сволочь! Может мне ещё на коленях к нему приползти? А что, он этого явно и ждет, мать всю эту неделю как с цепи сорвалась, все сыпала в меня угрозы и проклятия, какая я тварь неблагодарная, не могу позвонить и наладить отношения С Игорем. А передо мной?! Передо мной кто нибудь извинится? Пока злилась, не заметила как до побеления костяшек сдавливаю болезненно руль. А потом в мозг пришел просто идеальный вариант. Беру телефон и набираю уже другой номер.
— «Тим?»
— «Привет, куда это ты пропала?»
— «Потом как нибудь расскажу.»
— «Ты соскучилась? Или просто поболтать?»
Произнес со смешком.
— «Мне нужна помощь…»
— «Весь во внимании.»
— «У меня лопнуло колесо, эвакуатор ждать три часа, а мне как-то хочется быстрее домой, прости, но ты бы не мог мне помочь?»
— «Мог бы. Кинь координаты, еду.»
Он мгновенно пообещал что приедет и отключился. Прождала я около часа, села за руль, откинулась на спинку и прикрыла веки, так и не заметила приближения машины которая подьехала. Стук в стекло моментального пробудил меня от полудрема.
— Тим, не прошло и года.
Открыв глаза, повернула голову в сторону стекла и онемела. Стало вдруг не по себе. Это что, шутка? Мрачно сдвигаю брови к переносице, а внутри уже во всю бушует цунами.
— Ты?!!
21 глава. Снова вместе?
Увидев того, кто сейчас стоит на улице за моим окном автомобиля, сердце моментально пропустило удар и огромной удушливой волной поднялось внутри бешеное волнение. Стоя у моей водительской двери, он костяшками пальцев постучал по стеклу и жестом попросил опустить окно. Я словно находилась в анабиозе, не сводя с него любящих глаз, медленно стала нашаривать эту дурацкую ручку. Господи… Руки дрожат неимоверно, да и тело все покрыто уже крупной дрожью.
— Что ты здесь делаешь?
— Так, это и есть тот ЧУВАК которому срочно нужна помощь?
Герман раздраженно сводит брови к переносице, вижу как напряженно заходили жевалки на его острых скулах. Явно не пылает огромной радостью находится здесь, рядом с той, которая причинила ему неограниченную боль. Ну Тим! Ну гаденыш мелкий! Ведь наверняка его сюда специально отправил, ну я тебе устрою!
— Ну, и что у тебя случилось?
Важно скрестив руки на мощной груди, он вальяжно встал напротив и пристально, с небольшим прищуром ледяных глаз осмотрел всю мою машину, пытаясь найти проблему моей поломки.
— Ничего. Ты, это… Давай, езжай обратно, я лучше уже подожду эвакуатор.
— Ты вообще в себе? Ты в курсе, что у некоторых людей есть такое понятие, как работа?
— Значит, ты безответственно к ней относишься, раз в свое рабочее время гуляешь загородом.
С моих губ слетел легкий смешок, что ещё больше стало раздражать Германа. Он слегка наклоняется ближе к моему окну, чувствую его дыхание. Черт! Не надо… Не надо этой близости, тяжело. Даже преграда в виде железного метала не особо меня спасает, я дрожу словно от проливного дождя. Кажется даже не дышу.
— Я сорвался посреди рабочего дня, приехал сюда, чтобы по твоему что? Посмотреть в твои красивые глазки, развернуться и уехать, м?
Медленно проговаривает, разминая шею. Хищно скалится и облизывает нижнюю губу, не смотрю в его глаза, смотрю именно на губы. Чувственные губы, вкус которых я до сих пор не могу забыть.
— Ты все бросил и приехал помочь?
С ужасом отбрасывала от себя мысли, что так называемый женишок отослал меня, слился когда мне нужна была помощь, а тот, кого я сама оттолкнула, отогнала от себя, наговорила столько унизительно обидных слов, сорвался и приехал… Между тем, одна мысль всё назойливее и назойливее залезала ко мне в душу… А приехал бы он, зная что именно мне нужна помощь?
— Прикинь, знал бы к кому ехал…
Вот я и получила ответ на свой вопрос… Становится вдруг чертовски неприятно, неужели так быстро он вычеркнул меня из своей жизни? Конечно я сама виновата, но я не думала что это возможно так быстро, ведь я всю эту неделю мучалась, сжирала себя чувством вины и удушающими мыслями лишь о нём. Сама уже не понимала, как выбраться из этого вязкого болота, которое затягивает меня с каждой минутой все больше и больше в беспросветное, топкое дно.
— Что? Не поехал бы?
Гордо вздернув подбородок спрашиваю, а сама замираю в ожидании, Герман лениво склоняет голову набок и томит меня в этом ожидании. Ну же… Скажи правду. Скажи что я больше ничего не значу в твоей жизни, давай! Оттолкни меня! Сделай так, чтобы я тебя ненавидела, а не сгорала от любви. Но он упорно молчит, сканируя меня синими как океан глазами.