- Это отличная новость! - встрепенулся Никита и посмотрел на жену с надеждой. - И почему мы раньше об этом не подумали?
Полина напряглась, понимая, чего ей это будет стоить. Каких физических и моральных сил. А главное - придётся уехать на несколько месяцев так далеко. Оставить всё, к чему она успела привыкнуть за это долгое время. И именно сейчас поняла, как страшно это потерять. А Никита? Она ещё даже не разобралась в их отношениях, таких хрупких сейчас. И так не хотелось обрывать ту ниточку, которая их сегодня связала.
- Не знаю, - протянула Полина, не решаясь сразу отказаться. Таким как Глеб не отказывают - это она уже успела понять. Его напор и решительность могли сравняться по силе с твердой горной породой. - Мне нужно подумать, почитать отзывы. Да и денег, наверное, требуется немало?
- Да что тут думать? Деньги есть, об этом ли переживать? Нужно ехать! Неужели ты не хочешь сама пойти? Своими собственными ногами?
- Спокойно, Никита, не дави. - перебил отец и Полина поёжилась под его сканирующим взглядом. Как будто насквозь видит ее потаённые страхи и мысли в придачу читает. - Без желания не будет и результата. Нужно подумать? Пусть подумает, я договорюсь в любой момент.
- Спасибо, - улыбнулась Полина одними губами и почувствовала, как начала болеть голова. Слишком много для неё сегодня произошло событий, слишком много информации. - Спать пора. Я устала.
- Конечно, - подхватился Никита. - Я помогу.
- А может я... - начала Венера, но Полина её тут же перебила:
- Спасибо, но мы сами справимся. Спокойной ночи.
Она обняла за шею мужа, позволила донести себя до комнаты и опустить на широкую кровать. Полина погладила рукой мягкий хлопок одеяла и нервно сжала пальцы. Пришло время вылезать из своей скорлупы.
- Ты уверена, что помощь Венеры не нужна? - прошептал Никита, прикрывая дверь и отрезая их от остального мира.
- Уверена, - кивнула Полина и непослушными пальцами потянула футболку. - Помоги мне переодеться, пожалуйста.
Да, после сегодняшней поездки она начала доверять и поняла, что им нужно друг к другу привыкать. Несмотря на то что Полине было неловко, Никита постарался всё проделать быстро и аккуратно. Он помог ей раздеться и лечь под одеяло.
- Я сейчас приду, только в душ сбегаю.
Полина кивнула и с трепетом смотрела, как снимает футболку Никита, обнажая свой рельефный торс: поджарый, с выступающими косыми мышцами, перекатывающимися под кожей. Волна необъяснимого жара побежала по её телу, заставляя прокалывать нервные окончания в кончиках пальцев. Так, что захотелось дотронуться до него, провести руками по мышцам, попробовать губами каждую выпуклость, каждую впадинку. Да что же это на неё нашло? Полина прикрыла глаза, чтобы вернуть себе самообладание и замедлить ритм ускорившегося сердцебиения.
Взяв из сумки вещи Никита вышел из комнаты даже не подозревая, какие мысли бродят у его жены. Полина с удивлением констатировала у себя все признаки возбуждения, о которых до этого момента даже не вспоминала. Она попыталась сжать бёдра, чтобы утихомирить ноющую тяжесть в паху, но лишь спровоцировала болезненные спазмы в мышцах. Выдохнула сквозь сцепленные зубы, пережидая судорожную боль и едва не заплакала. Ничего она не сможет дать своему мужу. Молодому, сильному мужчине. Ни на что она не годна в таком состоянии.
Ещё утром она даже не думала об этой части своей жизни, не планировала впускать так далеко Никиту. А вот поди ж ты, день прошел и новые мысли замелькали в её голове вполне определенными желаниями.
Слеза скатилась из уголка глаза и Полина со злостью её вытерла, ненароком проведя пальцами по шершавому шраму. Сегодня она забылась и позволила себе помечтать, насладиться вниманием к своей персоне. Но как долго Никита рядом с ней продержится? С никчемным бревном, ни на что не годным бревном.
Послышались шаги, дверь отворилась и Полина резко зажмурилась, притворяясь спящей. Не готова она ни к каким разговорам после своих невеселых раздумий. Она услышала как Никита выключил свет и лег на кровать, накрывшись вторым одеялом.
- Спокойной ночи, Лапушка, - прошелестел в темноте его голос и Полина едва не всхлипнула от той нежности, которая прозвучала. Или ей только послышалось? Возможно она себя просто обманывает и принимает обычное человеческое участие за какие-то более высокие чувства?