И как мне это понимать? А если ещё припомнить его утренний разговор с какой-то «крошкой», то можно подумать, что Ваня меня избегает. И, возможно, считает нашу совместно проведенную ночь ошибкой? Скорее всего, так и есть… А я, дура, напридумывала себе всякого.
Я должна съехать с его квартиры в ближайшие дни. Не хочу пока видеть друга. Вероятно, уже бывшего друга. Ха, как же глупо все вышло…
Глава 7
– Надь, ты куда пропала? Я вернулся домой, а тебя нет. И вещей твоих тоже, – звучит озабоченный голос Вани через телефон. Все-таки позвонил мне, когда понял, что я съехала.
– Я нашла жилье, Вань, не хотела тебя больше стеснять, – отвечаю прохладно, сдерживая внутри непонятно откуда взявшуюся дрожь.
– Не понимаю ничего, Надь. Что случилось-то?! Почему ты решила съехать? Это из-за того, что я ушел тогда? Но у меня действительно были проблемы на работе, которые я не мог проигнорировать. Извини, что так получилось, я, правда, хотел провести тот день с тобой…
– Ничего, Вань, я все понимаю. Просто мне нужно время, чтобы побыть наедине с собой, понимаешь? У нас все так быстро завертелось в тот вечер, а после я поняла, что мы поторопились. И, возможно, совершили главную ошибку в нашей жизни…
Слова, что я озвучивала другу, давались мне с трудом. Вернее, я не хотела их говорить, но понимала, что должна.
– Ошибка? То есть ты считаешь все, что между нами произошло, ошибкой?! Ладно, Надь, я дам тебе время побыть наедине с собой, но позже мы обязательно с тобой все обсудим. Тогда, когда ты будешь готова. Хорошо? – с затаенной надеждой в голосе выдает Ваня. А я с ним соглашаюсь.
Поговорить нам действительно стоит. Только позже. И это «позже» затягивается на полтора месяца.
В этот раз я сама звоню Ване и предлагаю увидеться. И он с воодушевлением принимает мое предложение, обещая приехать как можно скорее.
Пока друг спешит ко мне, я не могу найти себе места. Хожу по квартире, стирая невидимую пыль с мебели, и пытаюсь успокоиться. И чего так переживаю?! Ещё и подташнивать начинает. В последнее время чувствую себя паршиво, особенно по утрам. Гастрит, наверное, обострился. Или же… Да ну, не может быть, чтобы я была беременна. Но все же решаю проверить: использую давно валяющийся в сумке тест и откладываю его на полку.
Дальше бегу готовить блинчики, а то друг придет, а у меня кроме чая ничего нет. Мешаю кефир с сахаром и яйцом, добавляю муку, горячее молоко и масло. А в голове всплывают воспоминания, как ещё в школьные годы Ванька приходил ко мне в гости и уплетал мои фирменные блинчики, в которые я заворачивала всевозможные начинки. И друг, как и папа, был единственным близким человеком, который умудрялся с набитым ртом выражать свое восхищение моим кулинарным способностям. Мама же всегда прохладно воспринимала все, что я делала. Будь то блинчики, вязаный шарф, выбор специальности и университета… Папа много работал, поэтому общались мы не так часто, как хотелось бы. Но он всегда подбадривал меня и пытался защитить от маминой «любви», когда она слишком перегибала палку. А вот Ваня был со мной практически всегда ещё с детского садика и до сих пор.
Теперь я не знаю, что будет дальше с нашей дружбой. Больше всего на свете боюсь потерять моего единственного друга. Это время, что мы провели вдали друг от друга, мне кажется самым унылым и безрадостным в моей жизни. Да, я сама об этом попросила. И благодарна Ване, что он дал мне это время, чтобы все осмыслить и принять единственное верное решение. И я его приняла.
Звонок в дверь прерывает мои лихорадочные мысли. Бегу со всех ног, трепеща от желания поскорее увидеть любимого человека.
– Привет, Вань, – радостно приветствую друга и впускаю его в свою квартиру.
Он немного похудел с нашей последней встречи. Но выглядит как всегда шикарно. Чувственные губы растянуты в ослепительной улыбке, льдисто-голубые глаза лучатся решительностью, а крепкие руки трепетно сжимают меня в объятиях: таких родных и желанных.
– Привет. Я тебе принес твои любимые роллы, – говорит он, вручая мне пакет с логотипом известного суши-бара.