– Грязно. Могла бы и убраться перед нашим приездом, чтобы хотя бы сделать вид, что ты хорошая хозяйка, – заявляет своим фирменным ледяным тоном. А я уже медленно, но верно начинаю закипать от злости. Я ведь беременная, у меня гормоны шалят, могу не сдержаться и высказать матери все, что я о ней думаю. – Не удивительно, что Владимир с тобой развелся. Жена лентяйка никому не нужна.
Её слова, словно яд, проникают под кожу и отравляют меня изнутри. Почему она всегда так со мной поступает? Что я ей сделала плохого? Или она меня просто не любит?
– Марго, мы приехали к дочери не для этого, – грозно басит папа, снова защищая меня от нападок мамы. – Либо ты прекращаешь себя так вести, либо мы сейчас же уезжаем.
– А что я сказала неправильного? – взбрыкивает маман, вешая на вешалку свой плащ. – Надежде уже давно пора понять, что пока она не научится быть хорошей хозяйкой, никому она не будет нужна.
– Я не хочу с тобой ругаться, мама. Так что давай не будем нагнетать обстановку, – тихо прошу я. – Проходите на кухню, чаю попьем.
Захожу на кухню, ставлю чайник, краем глаза замечая, как за стол присаживаются молчаливые родители.
– Где у тебя тут ванная комната? – спрашивает мама.
– Прямо по коридору, вторая дверь справа.
Когда женщина скрывается в коридоре, ко мне подходит папа и приобнимает за плечи.
– Ты не злись на неё, дочь, такая она нам вредная досталась. И её уже не переделать. Она тебя любит, только не так, как обычно матери любят своих дочерей, а своеобразно. Это просто надо принять. И не обижаться.
– Я понимаю всё это. Просто хочу от мамы хотя бы немного тепла и ласки получить, а в итоге получаю лишь упреки и претензии…
Понимаю, что маму уже не переделать. Она такая, какая есть. Но от этого не легче. Я раньше к ней сильно тянулась, думала, что если буду самой лучшей во всем, то она меня полюбит. Но её требования становились с каждым разом только жестче, а во мне что-то постепенно надламывалось. И в какой-то момент я поняла, что пора остановиться. Естественно, тогда же начались скандалы и мои побеги из дома. Ванька меня в те дни спасал своими шутками, потому что я пережидала очередную семейную «бурю» у него, пока родители меня не забирали обратно домой.
– НАДЕЖДА! Что это? – на пороге кухни неожиданно возникает мама и сверкает на меня бешеными глазами, протягивая мне положительный тест на беременность, который я неделю назад положила на полку в ванной. И почему не выбросила?! – Ты беременна? От Владимира? – наступает с вопросами прямо на меня. Папа становится между нами, закрывая меня собой от маминого гнева.
– Да, я беременна, – стараюсь произнести спокойно и ровно.
– Я сейчас же сообщу об этом твоему мужу! – восклицает бескомпромиссно, а я мысленно стону от досады.
– Не нужно ему звонить, потому что это не его ребенок, – поясняю решительно, смотря прямо в сузившиеся глаза матери.
– Нагуляла что ли? И кто ж тогда счастливый отец? Или ты настолько распустила себя, что даже не знаешь, от кого залетела?
– А почему я, собственно, должна перед тобой отчитываться? Я уже давно взрослая, сама отвечаю за свою жизнь.
– Надежда! – рявкает мать в приступе дикой ярости. – Кто. Отец. Этого. Ребенка?
– Я, – раздается как гром среди ясного неба голос Вани. Поворачиваюсь в сторону коридора и прилипаю взглядом к стоящему там другу. – Я отец этого ребенка, Маргарита Эдуардовна, – смело говорит и подходит к нам ближе. – Извините, что вошел без предупреждения. Не заперто было.
Остановившись рядом со мной, Ваня вручает ничего не понимающей мне нежный букет цветов, потом опускается на одно калено и достает из кармана бархатную коробочку.
– Надя, я давно в тебя влюблен. Ещё со школьных времен. И только сейчас я понял, насколько ты важна для меня. Мне не нравится засыпать и просыпаться без тебя, не нравится завтракать и ужинать без тебя, не нравится смотреть без тебя фильмы, не нравится без тебя сидеть в тишине, не нравится без тебя гулять, ходить по магазинам… Мне невыносимо тоскливо и одиноко без тебя жить. Поэтому я прошу тебя разделить со мной эту жизнь и стать моей женой.