Натали промолчала. Сделала вид, что внимательно все читает, но по движению её глаз Арман быстро понял, что это маленькое происшествие явно выбило её из колеи, а на мертвецки бледных щеках застыл злой румянец. Было заметно, как это тяжело для неё - сохранять обладание. Бертран даже почувствовал себя неловко.
- Вы употребляете успокоительные? - задал он очередной вопрос. Натали подняла на него взгляд, не предвещающий ничего хорошего. - Я... не то, чтобы интересуюсь. Но интересуюсь, да.
«Отлично поставленная речь следователя! Молодец, Арман!», - он мысленно отвесил себе оплеуху.
- Да, употребляю, - ледяным тоном прошипела Натали. - У меня крайне нервная работа. Ещё вопросы?
«Уйма», - так и было написано на лбу у следователя. Он просто ждал разрешения, чтобы их задать.
- Например, почему вас не волнует ничего, кроме ущерба, нанесённого непосредственно предприятию. Это был взрыв. Вдруг, теракт? Или кто-то не любит вашего босса столь сильно, что не боится оказаться и за решёткой ради этой маленькой мести? А может, есть пострадавшие? - на каждый вопрос он загибал по пальцу на руке. - Ну, и самый главный, решающий, так сказать: почему все эти вопросы задаю я, а не вы? Я ведь не являюсь заинтересованным лицом.
- Мне кажется, вы суете нос не в своё дело, - Натали одарила его убийственным взглядом. Так, что у Бертрана по рукам пробежали мелкие неприятные мурашки. Но он его стойко выдержал.
- Очень даже в своё, - он сжал руки в кулаки так сильно, что побелели костяшки. - Не думайте, что, раз тот осмотр не дал никаких результатов, то дело закрыто. Даже не надейтесь.
Он забрал подписанные документы с всевозможными разрешениями, встал и слегка поклонился в знак прощания.
- А вот вам, Натали, - успел он бросить перед тем, как за его спиной закрылась дверь. - Я советую больше совать нос в свои дела.
Женщина лишь молчаливо отвела взгляд, словно не обратила внимания на его слова. Почему-то этот факт больше всего кольнул Армана. Он всем своим нутром ощущал, что до Натали ещё можно было достучаться, что ещё не все потеряно. Можно было назвать это интуицией следователя, детектива, неважно, как. Арман увидел в Натали зацепку, которая может стать ключом к разгадке.
Когда это произойдёт - одному Богу известно, но ради цели Бертран был готов сколько угодно биться об этом каменную стену, при условии, разумеется, что это принесёт результат.
Он устало вздохнул, и изо рта вышел маленький клубок пара. Быстро же наступил в этом году декабрь. Работа сильно изматывала, заставляя забыть смотреть иногда по сторонам. Очень прошла мимо мужчины, так же будет и с зимой, Рождеством, и кучей праздников.
На самом деле, было бы удобно: моргнул - и вот уже наступило лето. Жаль только жизни, которая проходит в гонке за чем-то призрачно хорошим. Хорошее же не зависит от времени года. Хорошее всюду. Должно быть, по крайней мере.
Полностью погрузившись в свои мысли, Арман случайно наступил на крышку люка, хотя обычно старался обходить их стороной: в Париже службы не тратили слишком много усилий, чтобы запаять люк покрепче, ведь всегда шёл расчёт на то, что совсем скоро придётся его открыть.
И Бертран ощутил ногой какой-то странный толчок. Словно нечто рвалось вверх из низов канализации. Мужчина моргнул. Показалось, что ли? Ему следовало начинать спать больше 4-х часов ночью.
Но толчок повторился сильнее, снова и снова, и теперь движение люка было вполне заметно глазу. Бертран, чувствуя себя последним дураком, встал на четвереньки, склонился над крышкой и прислушался.
- Там есть кто-нибудь? - спросил он. В ответ послышалось какое-то невнятное бормотание и копошение. Следователю показалось, что он смог различить пару девчачьих голосов внизу. - Подождите, сейчас открою!
И он принялся раскручивать бесконечные болтики, что заняло у него в общей сумме порядка десяти минут, так как делать ему это пришлось голыми руками.
Наконец, последний шурум с железным клацаньем покатился по асфальту, и люк был открыт.
Под ошеломлённым взглядом Бертрана, оттуда с ловкостью опытного паркурщика выбрался темнокожий парень, отряхнулся, и подал руку сначала одной девушке, внешне напоминающую латиноамериканку, а затем и второй. И мужчина изумленно присвистнул, узнав в последней гостье подземелья знакомую ему Маринетт Дюпэн-Чен.
Маринетт, в отличие от своих друзей, выглядела из ряда вон плохо; судя по всему, длительное нахождение под землей повлияло на неё не самым лучшим образом: она была вся белая, как призрак, и тяжело дышала, без сил укладываясь прямо на холодную дорогу.
- С этого дня я точно бросаю курить! - громогласно заверил всех вокруг парень, рыская по карманам. - Вот последнюю закурю... месье, у вас случаем не найдётся зажигалки? И сигареты, потому что мои, кажется, отсырели, когда мы пробирались по канализации.