— …Призрак оперы явился.
— Оч хорошо. Макарыч! Мы так не договаривались. Хрен ли ты еще и воду включил на целый день?
Сергей залез на платформу:
— Кто-то жаловался, что без душа тяжко. Вон тебе, бери мыло и ныряй.
— Так и делали. Дама ушла, мы и нырнули. А вещи как сушить? Все же насквозь.
— Сэнди! Тут массовый мужской стриптиз совершенно забесплатно, а вы там шляетесь по колено в болоте… Платформа, ребята, — напомнил Сергей. — Будет платформа — закончится аврал. Выходные, скользящий график, все, что угодно.
— Да мы сгнием за эти дни. В штанах уже караси плавают. Может, даму наверх отправим, шмотки сушить?
— Ага… Сэнди, вы готовы проявить солидарность?
— Без проблем. Можно даже в стирку что-нибудь отнести, если надо.
— Ура. Будете нашим бессменным интендантом. Насчет зарплаты…
— Перестаньте, Сергей. И так неловко, я здесь одна бездельничаю.
— …договоримся.
…появились из-за скал, выпучили фасетчатые глазищи, медленно пошевеливая усами. Мразь. Издержки эволюции. Твари.
Запахи шелестели со всех сторон сразу.
«…чужой…»
«…незнакомый…»
«…пахнет злобой…»
«…безумен…»
Время потеряло форму и содержание.
Кольцо сужалось. Не дожидаясь, пока оно сомкнется окончательно, чужак рванул навстречу ближайшему противнику, опрокинул, сомкнул челюсти на незащищенном панцирем брюхе. Тварь судорожно задергалась. Чужой соскочил с умирающего, понесся наверх, на плато.
Между прочим, три дня уже прошло, а Валерки нет. Чего там стряслось? Делов-то — придти, отстегнуть и взять со склада.
Нынче Сергей опять наведался к спасам насчет Мишеля. Опять услышал «ничего нового». Ни хрена они не ищут, суки. Один отмазочный круг над долиной сделали — и все, хватит. Врут, что ищут. Делаю вид, что верю. Иначе сорвусь на мордобой. Нельзя: они в ответ наваляют всей дежурной сменой. А ходить с разбитой мордой, мягко скажем, давно уже надоело, нет в этом ощущения новизны. Задолбали, …, мать ваша самка безответственная.
…Чего-чего? Не понял прикола?..
— Тони! Ты какого здесь делаешь?
Будто и не слышит, и не видит.
— Оглох?
Сергей быстрым шагом пересек улицу, схватил Тони за плечо. Тот обернулся, резко вырвался и, чуть ли не бегом — прочь.
— Куда? Стой, я сказал! — Сергей рванул было следом, но тут — оклик сзади:
— Эй! Как вас… Сергей?
Тьфу, …!
— Привет, шериф.
— Вы систематически оставляете вездеход в тоннеле около лифта. Я вас очень прошу: больше так не делайте. Тоннель узкий, двум машинам там не разъехаться…
Сергей мысленно выругался: чтоб ты сдох со своими жутко своевременными придирками!
Оглянулся. Тони успел скрыться между домами.
— …оставляйте где-нибудь снаружи, под скалой. Как ваш заказчик делает.
Раз-два-три-четыре-пять…
— Чьим двум машинам?! Мы уж как-нибудь разъедемся. Кто еще, кроме нас, ездит этим лифтом? Он с нашего энергоблока работает, между прочим! А отладили его по заказу Арамова, до этого никому на фиг не нужен был.
— Это не основание пользоваться общественным тоннелем как личным гаражом.
— Хорошо, я понял. Больше не повторится, — ответил Сергей, хотя на языке вертелись совсем другие слова. …! Люди пропадают — никто ничего не видит и не слышит. Зато если неровен час не там припарковался… Козлы.
За время разговора Тони успел исчезнуть. Сергей прошел поселок насквозь — нигде нет. Не иначе в трещину просочился, как тот таракан в тоннеле. Какого … он делал на плато во время аврала? Правдоискатель, блин, идеолог недобитый. Хрен знает, откуда взялся, хрен знает, чего хочет. Лерыч вернется — надо будет по базе пробить, что такое этот Тони. Задолбали тайны мадридского двора. Набираем туманных личностей, а потом — диверсии, аварии, человекоисчезновения…
Лифт. Долина. Объект. Ползучее уе…ще, мать его.
— Тони! Какого ты делал на плато?
— На каком плато, ты че?
— Дурака-то не изображай. Наверху чего делал? Не говори, что не был там. Ты на меня в упор посмотрел. И смотался.
— Ох…л?..
Дурдом. Нос к носу ведь столкнулись! Врешь — так хоть ври убедительно: плохо стало, к врачу приходил… Я ж не совсем дупло. Может, даже сделал бы вид, что верю.