Он двигался и скользил, как угорь, сквозь вонь гниения и разложения, а затем его пальцы нащупали пустоту. Он рванулся вперед и тяжело приземлился на мокрый и холодный каменный пол. Ровный пол.
Бетон?
Он вытащил себя из луж и начал лихорадочно копаться в карманах рубашки, где хранил сигареты и зажигалку.
Раньше он не осмеливался воспользоваться зажигалкой из-за газов... но теперь, в этом открытом пространстве, почему бы и нет?
Он снова начал рационально мыслить, когда появилась возможность спастись. Его зажигалка была влажной, и потребовалось несколько раз неистово ударить по колесику, пока, наконец, оно не начало вспыхивать от чистого трения и высыхать, а затем, да, пламя, яркое, ослепляющее, словно перед ним взорвались миллионы солнц.
Он открыл глаза и огляделся.
Он был в склепе, усыпальнице. На влажных каменных стенах можно было разглядеть надгробные надписи и черные впадины, предназначенные для гробов. Но их, конечно, там не было. Их вытащили из могильных коек и разбросали по полу, разбили вдребезги, а их содержимое утащили. Повсюду валялись деревянные щепки и потускневшие латунные ручки, разбитые крышки и растрепанные ленты погребального шелка, похожие на конфетти для вечеринок... но никаких костей.
Ни единого следа останков.
За исключением того, что лежало на каркасе носилок. Он увидел коричневую униформу, значок, желтый логотип полицейского департамента и понял, что это Риган... Риган, который исчез в поле той ночью.
Он размяк в этой червивой, ощутимой сырости.
Чипни нащупал ступеньки и взобрался по ним. Они были покрыты рыхлым желтым мхом. Перед ним была ржавая металлическая дверь, и он бил по ней кулаками, пока они не закровоточили, а зажигалка обожгла ему пальцы и не погасла.
Я так близко, идиоты! Вытащите меня отсюда! Не дайте мне умереть сейчас!
- Не сейчас, - буркнул он себе под нос. - О боже, только не сейчас...
Затем внизу послышались звуки движения, ползания и шорохи, когда сквозь дыру в склеп поползли твари, наполняя его своими голодными, мясистыми телами.
38
- Впереди движение, - сказал Кенни, пробираясь через грязные воды вместе с Беком. – Мне кажется, я что что-то видел.
Бек ничего не видел. Все, что его волновало, это как выбраться отсюда, и все остальное, казалось, не имело значения. Он был готов убить что угодно или кого угодно, кто преградит ему путь к свободе. Теперь они были в главном коридоре, и, если все получится, они смогут добраться до лестницы через пятнадцать минут или даже меньше. Это его воодушевляло, и этого было достаточно.
Он увидел рябь в мутной грязи и немного замедлился.
Затем почувствовал во рту кисло-сладкий привкус. Вкус страха? Адреналина? И того и другого? Он не знал. Он двинулся вперед с бравадой и уверенностью, что удивило даже его.
Я выберусь отсюда нахуй, да. И никак иначе.
Он повторял эту фразу про себя снова и снова, словно мантру.
Кенни позади него снова безуспешно попытался включить рацию. Вскоре, может быть, они обязательно смогут с кем-то связаться. Он сказал себе это, пораженный собственным оптимизмом.
А потом начался ад.
Он понял, что все его надежды не оправдались.
Полдюжины мутантов выскочили из воды, волоча за собой свои отслоившиеся шкуры. Бек начал палить во все стороны с прерывистым криком. Он израсходовал все свои патроны за несколько секунд, и он даже не мог сказать, попал ли в кого-нибудь. Его пистолет был выбит из рук женщиной, плоть которой висела, как одежда большого размера... как брезент, который обтекал ее, бледный и застывший, с розовыми нарывами и узловатыми наростами, с которых капало гнилое молоко.
Она потянулась к нему сучковатыми руками, похожими на искореженные корни деревьев, протянув черные когти к его глазам.
Она чудом промахнулась. Бек нанес удар и почувствовал, как его кулак погрузился в губчатую ткань, и это заставило его рефлекторно отшатнуться назад. Он чуть не упал в мутную воду, но тварь поймала его, крепко схватив.
Он услышал крик Кенни, когда рванулся вперед, но больше ничего.
Одна из ее когтистых рук ударила его, разорвав гортань, и с такой силой сместила мышцы на его шее, что одним махом вывихнула челюсть. Он взвизгнул, но существо зажало его рот липкой рукой, и он подавился выдавившимся из нее соком.
Кенни не мог ему помочь.
Он отбивался от них своим оружием, пытаясь поспешно отступить, чтобы спастись от нападения. В мерцающем свете дрожащего пистолета ему показалось, что он видел, как двое или трое из них схватили Бека и аккуратно разорвали его пополам, словно бумажную куклу.