Но жалости там нет ни капельки. Вот и славно. Теперь они квиты.
Кайло хочется рассмеяться.
— Рэй, — окликает он ее, когда она уже возле выхода — нервный всполох ослепительно-белого под низким, янтарным светом ламп.
— Да? — поворачивается она к нему.
Она ждет его приказаний.
Он ждет ее реакции. Ему интересно, что сейчас чувствует она. Что там, в ее голове, и Кайло пользуется ее уязвимостью, растерянностью, проскальзывая внутрь разума.
Легко и изящно, не так, как однажды на пыточном кресле. Это прикосновение больше напоминает ласку любовника, чем насилие.
Рэй такая слабая, застывшая под теплым светом словно мушка в янтаре. Одни глаза бегают, испуганные, светлые и такие красивые.
В ее разуме сейчас слишком много всего намешано. Гнева там почти нет. Нет, он есть, но слабый, удерживаемый под контролем намертво. Страха больше.
Он же не мысли ее читает, а просто эмоции, и это куда проще.
Жалость. Конечно же. Куда же Рэй и без жалости. Она упивается ею, возомнив себя мадонной всепожертвования, несчастной жертвой, предназначенной на заклание.
И капля алого. Как кровавые капли гранатов.
Что это означает, Кайло не имеет ни малейшего понятия. Скорее всего это просто ее мысль, затесавшаяся среди эмоций, такая сильная и яркая, что ее не спрячешь.
Алый.
Кайло отпускает хватку Силы.
— Нет, ничего. Ты можешь идти, — он смотрит, как ее фигурка исчезает за смыкающимися шипящими дверьми, пытаясь понять, что же это было.
Что он увидел?
Последняя неделя напоминает кровавую бойню. Даже рассветы и закаты держат стабильный алый цвет, не давая ни капли золотого. От тревожно красного Рэй не по себе, хотя она держится рядом с Кайло немой тенью. Приколотая к нему, сшитая краями одежд, словно на цепи.
Хотя Хакс может хоть сотню раз нападать, следуя приказам Сноука, когда у Кайло есть Рэй, он бессмертен. И неуязвим. От Рэй ему нет пользы в бою, она даже за оружие браться отказывается. Так что ему приходится глядеть в оба, защищая ее и себя.
Но зато она несет с собой покой. И тишину.
Пока Рэй рядом, Сноук не может услышать и крохи от его мыслей.
— И долго это будет продолжаться? — она морщится, когда под жужжанием бластеров на землю валятся белые пластиковые солдатики, расходный материал любой войны.
— Пока я не смогу победить, — бросает Кайло, сосредотачивая все свое внимание на другом. Он должен разузнать, откуда идет сигнал. Ему до смерти надоело жертвовать своими силами, да и те не бесконечны, так что любая помощь была бы кстати.
Даже если это помощь Рэй, которая отказывается участвовать во всем.
Огненный свет пролетает мимо ее щеки, жужжит и вгрызается в прядь волос, порхающую на кровавом ветру, поджигает и разметает в ошметки паленого.
Хотя прядью волос выстрел не остановить, и следом он влетает в броню штурмовика, приставленного охранять Рэй.
Человек, или кто там был под маской, Кайло без разницы, замирает на вздохе и валится вниз, оседая у ног Рэй и замарывая белый подол красным.
Точь-в-точь как цвет гранатов.
Вот теперь она не так спокойна.
-Что я могу сделать? — Рэй шипит, ничем не напоминая себя. Тень ушла, превратившись в ту мусорщицу, что однажды раскроила его лицо пополам, задев не только плечо, но и пробравшись в сердце. — Как я могу помочь? — на ее лице решимость.
Белый расползается сиянием, окутывает Рэй и накрывает Светом.
— Найди его, — Кайло не нужно больше ничего говорить. — Найди его, и мы покончим с этим.
Он открывает свой разум, протягивая Рэй словно угощение на блюде, хочешь — ешь, хочешь — выбрось.
Ядовитое лакомство, залитое сиропом сладкой до одури одержимости, взращенной из влюбленности, ненависти и горечи прошлого.
Вдвоем искать Сноука куда проще.
— Я хочу, чтобы ты помогла мне, Рэй, — Кайло не приказывает, не требует. Просит, когда они уже возвращаются на Церберус. Стоят бок о бок, залитые чужой кровью, черные от гари и копоти. Пропитанные запахом смерти. Для Кайло это так привычно, но Рэй дрожит, развязывая завязки джедайского плаща, с которым она не расстается никогда. Поправка — не расставалась.
Ткань сползает вниз, оставляя ее без защиты Света, всего лишь обычной девчонкой, мусорщицей. Рэй.
— В чем? — она подбирает окровавленную ткань, комкает и укладывает рядом со своим сидением. Не иначе, как потом отстирать собралась. Что же еще от нее ожидать.
— Убить Сноука, — теперь, когда Кайло знает, где тот прячется, ему будет куда проще подобраться к нему. Сначала это. — А потом я отпущу тебя.
Она давится вздохом, недоверчиво глядит на него во все свои глаза, песочные, искренние, и в них плещется надежда.
— Ты не станешь делать это, никогда бы не стал, — Рэй не верит. Он тоже не стал бы.
Но Кайло говорит правду.
— Я отпущу.
Тишина, зависшая между ними, напоминает вакуум. Ни одного лишнего движения. Ни единого вздоха. Ни одной мысли.
— Я всегда найду тебя, Рэй. Где бы ты ни пряталась, — Кайло распял бы ее на полу, закрепив своим телом, хотя сейчас это и не понадобилось бы. Рэй настолько растеряна, огорошена, что сама превратилась в статую.
— Но если ты поможешь мне, то я подарю тебе половину галактики. Я отдам тебе все звезды, что ты попросишь. И они будут твоими. Можешь устраивать там свое царство гармонии и мира. Нести джедайский Свет, или что ты там еще задумаешь, — он говорит это вслух и шепчет в мыслях. Все, чтобы она поняла. Поверила ему.
— Взамен на что? — Рэй забирается ему в голову, пробегает по воспоминаниям, отшатывается от мыслей о ней же, обнаженной и жаркой под ним, но лжи не находит. Ни единой капли.
И это пугает ее. Она так привыкла, что он злодей и монстр, что ей сложно понять, откуда взялся человек под маской.
— Ни на что. Нас останется только двое, — Кайло улыбается. Это не идея и не план. Это будущее, которое он видит.
— Подумай, однажды тебе надоест играться в добрую богиню, тебе наскучат жалкие смертные, требующие у тебя все новых подачек. И тогда ты придешь ко мне сама, — он протягивает руку, очерчивая линию возле ее щеки, почти дотрагиваясь, почти лаская, но только воздух.
Она не отвечает нет. Потому что знает, что однажды так и будет.
Просто кивает головой.
— Я помогу тебе.
В свете алой зари, наступившей в ожидании той секунды, когда все закончится, Рэй напоминает ему божество, расцвеченное потоками розового. Белый и красный никогда не дадут той темноты, которой так жаждет Кайло, и Рэй не станет такой же, как он сам.
Но, наверное, это и не понадобится. Через три часа Сноук умрет, а пока он перебирает оружие, готовит его к бою, бок о бок с Рэй.
Она решительно берется за свой световой меч, впервые за долгие полгода плена, и гранатовый браслет на ее запястье, принятый в знак союза, сияет на свету.
Осколки пурпурных камней, по одному на каждый день плена — Кайло пересчитал их всех — обхватывают ее руку так плотно, как если бы он сам держал ее.
А среди них, самый маленький, самый темный и выщербленный, хранит тайну — крошечный маячок.
Потому что Кайло не нужна тень от тени, с ним будет настоящая Рэй. Та, которую он отпустит по своей воле. Но всегда сможет найти.
— Я готова, — Рэй хмурится, и по ее лицу пробегает тень сомнения, смешанная со страхом, но затем она протягивает ему руку.
Она больше не тень.
Ее руки теплые. И настоящие.