– Сама посмотри, вон он, у дальнего края площадки, жив и невредим!
Я посмотрела в указанном направлении и испытала неимоверное облегчение, увидев своего сына. Он стоял в группе других парней и девушек, видимо, учеников. Все они были без курток и шапок, впопыхах оставленных в машинах, и выглядели испуганными и возбужденными.
– Присядь-ка, – подружка заботливо усадила меня на лавочку. – Сейчас я тебе чего-нибудь дам…
Она полезла в свою сумку-самобранку и быстро нарыла там успокоительное на выбор: блистер с горошинами глицина, маленький шкалик виски из дьюти-фри и шоколадную конфету «Гулливер».
Я брезгливой гримаской отказалась от глицина и призадумалась, выбирая между виски и конфетой. Решила, что раздавить мерзавчик на глазах у детей будет непедагогично, и потянулась к «Гулливеру», но слишком медленно: Масяня с Манюней меня опередили и тут же покатились клубком, выдирая друг у друга сладкий приз.
– Брейк! – рявкнула Ирка. – Прекратить мордобой, конфет на всех хватит! А ну, сели рядом с тетей Леной!
Тяжело сопящие башибузуки моментально притиснулись ко мне с боков. Заботливая матушка юных разбойников выдала всем, включая себя, по конфете и велела есть медленно – успокаиваться. Но Масяня с Манюней все равно проглотили своих «Гулливеров» так быстро, словно те были лилипутами.
– Как кукушата, – вздохнула Ирка. – Глотают, не жуя, а ведь это вредно для пищеварения…
– И для окружающей среды, – поддакнула я, наклонившись и подобрав брошенные кукушатами конфетные фантики.
Коротко огляделась и выбросила их вместе со своими бумажками в ближайшую мусорку.
– Стой, ты что делаешь! – возмутилась подружка. – Это же не урна!
– Как – не урна? – я недоверчиво пригляделась к серому бетонному сосуду в форме гигантского кубка чемпионов.
– Это же парковая ваза! – На Иркиной румяной физиономии расплылась счастливая улыбка, которуя я вижу всякий раз, когда подружке удается крепко на чем-нибудь сэкономить или купить что-то ценное на блошином рынке. – Кувшин уличный садовый, винтажная штука, мейд ин СССР!
Моя подруга и ее супруг – владельцы процветающего предприятия с игривым названием «Наше семя». Они успешно продают саженцы, инструменты, теплицы, дачную мебель – все для сада и огорода.
– Ты только посмотри, какая прелесть! – Ирка наклонилась и шумно поскребла ногтем выпуклую цветочную гирлянду на вазоне-чемпионе. – И бетон не архитектурный, как сейчас, а настоящий советский, повышенной прочности, марки М500!
По своему первому образованию моя подруга дипломированный инженер-строитель.
– И такое чудо бурьяном зарастает! Ну, это мы так не оставим! – Ирка распрямилась, деловито отряхнула руки и тут же полезла в свою бездонную суму.
Достала пакет и одноразовые перчатки, быстро экипировалась и, что-то укоризненно бормоча, опустошила вазон, который я опрометчиво приняла за мусорку.
И не только я, кстати говоря, так ошиблась: помимо наших конфетных фантиков, в емкости уже покоились три больших бумажных стакана из модной кофейни «Старбакс».
Побросав весь мусор в пакет, подружка поискала глазами, правильной урны поблизости не нашла и сказала:
– Сиди, смотри за мелкими, я буду через минуту, – с чем и удалилась на повышенной скорости.
Я глянула, чем заняты башибузуки – они протаптывали тропу в могучем бурьяне, пробираясь к турнику. При сохранении взятого темпа экспедиция должна была достигнуть цели минут через пять.
Я взяла забытый на краю лавочки бинокль и стала смотреть, что происходит на автодроме. Учеников там уже рассадили по машинам, но автомобили не трогались с места.
Немного подумав, я достала мобильник и позвонила полковнику Лазарчуку, но не успела и слова сказать.
– Нет! – гаркнул мне в ухо добрый друг вместо ожидаемого вежливого приветствия.
– Почему сразу «нет»? – обиделась я. – Может, мне от тебя ничего и не нужно? Может, это я тебе хочу помочь?
– Свят, свят, свят! Только не это!
– Что, даже не спросишь, в чем дело?
– Конечно, не спрошу! Но ты же все равно скажешь, да? – Лазарчук приуныл, прекрасно осознавая перспективы.
– Угу. Ты, наверное, еще не знаешь, но скоро вам сообщат, что на автодроме у ТРЦ «Колизей» догорает машина…
– Ваша? – перебил полковник.
– Почему сразу наша? Нет, учебная. Должно быть, в ней бомба взорвалась…