— Один маленький вопрос. Сами пробовали?
Все четверо дружно и синхронно затрясли головами, вероятнее всего это означало, что не пробовали.
Я аккуратно нарезал максимально ровно и красиво каждому по кусочку.
— Пробуем и жду ответа.
— Барин, как вкусно, ела бы и ела, — Настя как маленький ребенок облизнула губы.
Я развел руками и перестал изображать суровость.
— Молодцы, нет слов. Сверх всех похвал.
Перед сном я написал письмо дяде, известив его о своем возвращении и самое главное, о Василии. У меня было какое-то смутное предположение, что его дядя выделял из своих троих племянников.
Только оказавшись в своей постели я понял как устал, при том даже не понятно что на первом месте: физическая или какая-то моральная и душевная усталость.
Внезапно я понял, почему так остро отреагировал на историю с пленением своего брата.
Здесь, в 19 веке, я ужасно одинок. Нет ни одной живой души с кем могу поделиться своими проблемами, ни кто не скажет ласкового слова и не вытрет мою скупую мужскую слезу.
Если мне удастся спасти Василия, я вряд ли расскажу ему обо всем что у меня на душе. Но братская любовь, которую испытывал к нему Сашенька, это уже и моё.
И тут же пришла другая мысль, мне надо жениться! Она оказала на меня снотворное действие и я заснул.
Купец Самохватов торжествовал как ни когда в жизни. Его сосед, этот глупый и никчемный Сашка Нестеров, наконец-то понял кто есть кто в этой жизни.
Он видите ли дворянин столбовой, голубая кровь. А на деле кровь у него оказалась такая же как у всех. А наглядно это продемонстрировала купеческая кровиночка Аглая Дмитриевна, когда разбила ему сопатку своим кулачком.
Это было её согласие на наконец-то последовавшее предложение руки и сердца.
Ну что же поделом, тебе, Александр Георгиевич. Приполз когда петушок клюнул в одно место. Купеческие деньги оказались важнее твоей дворянской чести.
Но это еще не всё. Если ты думаешь, что у тебя получится как у других дворянских недоделков, то ошибаешься. Тебе не удастся уехать с деньгами купца Самохватова в Париж, оставив Аглаюшку здесь с ребеночком, как тебе советовал другой дворянский дурачок.
Ты, Сашка, купеческие деньги будешь отрабатывать здесь, каждый день и в поте лица.
Петухи, устроившие очередной утренний концерт, вырвали меня из объятий Морфея и из гадкого липкого сна.
«Нет, господин Самохватов, не дождетесь, — весело подумал я, вспомнив бр… дурацкий сон и быстро вскочил с постели. — А свои деньги вы принесете мне в клювике как миленький. И даже не представляете почему и зачем. Я конечно не буду торжествовать, как вы в глупом ночном сне. Но теперь я знаю каким образом заработаю эти сотни тысяч рублей. И скорее всего не через год, а намного раньше».
Я откинул шторы и широко распахнул окно. Совершенно определенно ни к чему прятаться от утреннего солнца и пусть оно вместе с неугомонными петухами поднимает меня с постели каждое утро.
.
Глава 5
Как говаривал в моей прошлой жизни герой Артура Конан Дойля в известном фильме, а я уверен что так будет говорить и в этой:
— Элементарно, Ватсон!
Да, Александр Георгиевич, действительно элементарно.
Бекон зайдет, это очевидно. Конкуренты естественно появятся и очень быстро. Но я впереди всех и не на половину корпуса, а намного больше.
Уверен, при чем на все сто, что необходимая мне привилегия скоро окажется у меня в руках. И я, не мудрствуя лукаво, просто продам её.
Но не здесь, а как минимум в Москве. А едоки одной Первопрестольной и её ближайших окрестностей, съедят за один день не одну тонну бекона. А сколько там необходимо продать чтобы положить в карман искомые 200.000 рублей серебром?
Я достал свою записную книжку и произвел не очень сложные вычисления.
«Необходимое сырье покупаем по рыночным ценам. Десять копеек навара с каждого фунта. Сорок фунтов это четыре рубля. Не мелочимся и переводим в серебро как один рубль. А едоков в Москве и её окрестностях, которые будут ежедневно лопать его за обе щеки, будет к примеру тысяч сто. Которые будут съедать в среднем сто грамм. Итого получаем десять тонн бекона в день».
Я еще раз посмотрел на свои вычисления, вроде ошибки нет.
«Сорок фунтов это шестнадцать килограмм, то есть пуд. Он будет давать мне прибыли один рубль серебром. Десять тонн это примерно шестьсот двадцать пять пудов. То есть за день при наваре в десять копеек прибыль шестьсот двадцать пять серебряных рублей в Москве. А пятнадцать копеек девятьсот с хвостиком. И получается, что необходимые двести тысяч серебром вполне можно заработать за год. Дело за малым — наладить производство и организовать необходимый спрос».