У меня есть соображения на эту тему, и я при случае свою гипотезу проверю.
Вильям тщательно обмерил все земли, и уничтожение почти всех межевых борозд реально дало прибавку пашни в семь десятин.
Но это было ещё не всё.
До нынешней осени пашня в имении состояла из двух практически одинаковых рядом расположенных участков. Между ними было почти десять десятин земли, которая реально пустовала.
Эти десятины были распаханы и включены в господский клин.
Кроме этого, тридцать десятин господского клина, которые должны были уйти под пар, засеяны клевером.
Вильям тщательно обследовал все сенокосы и предложил их улучшить: кое-где подсеять травы, а кое-где уничтожить заросли различных кустарников.
Сейчас как раз есть и время, и рабочие руки всё это делать. Вот только есть маленький нюанс — нет семян нужных трав.
Они в России есть, например, в Московском обществе сельского хозяйства. Но туда надо поехать и, самое главное, купить их.
Так что это пока предложение, его воплощение в жизнь которого зависит только от меня.
Кроме этого, Вильям проверил и облагородил отчёт Серафима.
Я быстро перевёл всё в более понятные мне килограммы и получилось, что всего бекона продано почти двести пятьдесят фунтов. В килограммах это сто с небольшим.
Моя прибыль — сорок пять — сорок семь копеек с фунта, а Саввы — тринадцать копеек. При реализации пятидесяти фунтов в день получается, я имею двадцать два рубля с полтиной.
Моя чистая прибыль составила ровно одиннадцать с половиной рублей ассигнациями, а заработок Саввы — чуть больше тридцати двух рублей.
— Вильям, ты молодец! — англичанин расплылся в улыбке.
— Сэр, мне приятно, что вы оценили мою работу.
— Знаешь, Вильям, я начинаю сомневаться в правильности своего решения. Поварскому делу я могу научить и, причём быстро, хоть десяток человек. А вот сельхознаукам, которые ты знаешь, ни одного не смогу научить.
Улыбка сошла с лица Вильяма, и мне показалось, что он готов заплакать.
— Сэр, пожалуйста. Я почти на небесах, когда работаю на кухне у плиты. Но вы можете не сомневаться — я всегда буду выполнять ваши поручения по имению.
Вильям выглядел как маленький ребёнок, который весь день был идеальным, а потом облом с обещанным походом в магазин за игрушками.
— Не переживай, я же не помещик-самодур, который издевается над крепостными. Тем более что ты с женой свободные люди и вправе идти куда глаза глядят, — как только я сказал первые слова, Вильям стал на глазах меняться, и на губах появилась робкая улыбка.
Я шлёпнул его слегка по лбу и засмеялся.
— Посмотрю я на тебя, если ты рискнёшь не выполнить моё поручение. Будешь у меня, как папа Карло, пахать на двух работах. Вернее, даже на трёх.
Улыбка на лицо Вильяма не вернулась, её опередила маска изумления.
— Сэр, а какие три работы вы имеете в виду? И кто такой папа Карло?
В оригинальной сказке Карло Коллоди «Приключения Пиноккио. История деревянной куклы» столяра, который вырезал Пиноккио из полена, зовут мастер Антонио. Но он сразу же отдаёт своё ожившее творение своему другу, бедному шарманщику Карло.
Карло и становится для него настоящим отцом: даёт ему имя, продаёт свою куртку, чтобы купить ему азбуку, и бесконечно о нём заботится. То бишь вкалывает он ого-го.
Сказка Толстого была моей любимой, и когда я научился читать, то это была самая первая прочитанная книга. А потом и итальянская сказка.
Я эту сказку так любил, что родители специально искали перевод Казакевича. А то, что Коллоди написал, вернее напишет её только лет через сорок, не принципиально. Он реально сам ещё только-только перестал их слушать.
И Пиноккио он не из пальца высосал. Там была какая-то итальянская история или легенда.
Но про папу Карло я объяснять Вильяму не буду. А вот про три работы расшифрую.
— Первая — это твои консультации и работа, например, во время уборочной. Это ты мне отдаёшь должок за своё спасение от саксонских бюргеров. Согласен?
— Конечно, и я же не отказываюсь. Но, сэр…
Я властным взмахом руки прервал англичанина.
— А две других ты сам себе нашёл. Я тебя тащил под венец или ты по доброй воле пошёл? Да ещё и счастлив от этого?
Ошарашенный Вильям быстро затряс головой, соглашаясь.
— Да, да, сэр. Вы совершенно правы.
— А третья работа, которая пока только в планах, оказывается чуть ли не твоей мечтой, — я прищурился и постарался закончить с грозным видом. — Или что, на кухне у Пелагеи ты не по своей воле?
— По своей, сэр, — Вильям рассмеялся, наконец-то сообразив, что я просто его подкалываю.