Услышав эту потрясающую без всяких натяжек новость, я испытал чувство облегчения. Целый год я буду избавлен от общения с этими не самыми приятными для меня людьми!
Неожиданно дорога на меня не произвела никакого впечатления. Я вспомнил свой первый восторг от поездки на машине с большой скоростью, когда с непривычки даже трудно было следить за пролетающими за окном видами.
Примерно такое же чувство я испытал и во время этой поездки. Мне казалось, что пейзажи на окном сменяются с какой-то фантастической скоростью
И только где-то в середине пути меня осенило в чем дело. Все таки болезнь не прошла бесследно и я большую часть времени провел в полудреме или спал как поручик.
Глядя на молча скачущих рядом суровых усатых преображенцев, я не уставал поражаться из выносливости. Мне сначала показалось что они совершенно не отдыхают и только через несколько часов бешеной непрерывной скачки заметил, что они по очереди меняятся на почтовых станциях.
Утром четвертого дня кареты вкатились в широкий двор какой-то дворянской усадьбы под Питером, где должны пройти намеченные проводы генерала Чернова, отъезд которого в Европу с какой-то неизвестной мне миссией намечен на следующий день.
Несравненная без всякой натяжки Софья Павловна едет с ним на правах будущей законной супруги!
Именно эта маленькая пикантная деталь и была истинной причиной моего так хитро замаскированного вызова в Петербург. Какие-то «высокие государственные» интересы требовали как можно более срочных развода и повторного брака новоиспеченного генерала Чернова.
То, что в нынешней России официально развестись крайне трудно, я уже знал. Конечно дворянин, да еще приближенный к Государю Императору имел больше шансов получить его.
Одним из железнейших оснований для этого был доказанный факт прелюбодеяния одного из супругов, то есть супружеской измены. Это должно быть доказано и подтверждено, в частности зафиксированными признанями сторон или свидетельскими показаниями.
С этим вроде было все в порядке, любовнички жены генерала Чернова подписали признательные показания, но был маленький нюанс.
Они должны лично подтвердить свои показания перед духовной консисторией, церковным судом. Затем это решение должно быть утверждено Святейшим Правительствующим Синодом. А вот с этим была проблема. Оба господина уже отошли в мир иной.
Поэтому нужны мои показания и возможно даже Степана, несмотря даже на то, что он крепостной мужик.
Всё это мне, с совершенно очаровательнейшей улыбкой и в потрясающе вежливых тонах, изложила Софья Павловна и попросила дать эти показания.
Если я согласен, то тут же специально обученные люди допросят меня, запишут мой показания и они уедут в Петербург, а я останусь готовить шашлыки для проводов генерала.
Почти все приглашенные офицеры служили и воевали с генералом на Кавказе во время недавно прошедших и еще идущей войны. Все они уже знали и ценили это кавказское блюдо.
Мои шашлыки действительно очень понравились генералу своим каким-то необыкновенным вкусом и он хочет удивить своих товарищей.
Допрос, которому меня подвергли два следователя церковного суда оказался не очень приятной процедурой. При всем моем негативе к той истории такое копание в чужом грязном белье было мне крайне неприятно и я вздохнул с облегчения когда все было закончено и эти господа удалились.
У меня было чувство, что меня просто выпотрошили, потом потоптались на мне и выкинули. И это при том, что господина Нестерова никто и пальцем не тронул. И даже ни разу ни тыкнули, всё исключительно вежливо, не повышая голоса.
Надо полагать, что за сто лет это искусство в спецслужбах было доведено до совершенства и в совокупности с методами физического воздействия и давали результат, когда, как в известном анекдоте, даже египетская мумия давала показания.
«Наконец-то, — подумал я, — дальше будут только приятные эмоции сюрпризы».
Мне Софья Павловна открытым текстом сказала, что генерал похлопочет за меня и поможет оформить желанную привилегию.
В действительности кроме этого меня очень скоро ожидал такой сюрприз, которого я даже не мог предположить.
Шашлыки мне всегда удавались на славу. Я наверное действительно закопал в землю свой кулинарный талант, как утверждали многие мои знакомые.
Любой маринад, который я готовил для этого блюда, получался у меня всегда великолепнейшим и шашлыки заслуженно всегда были гвоздем программы и укрощением стола.
Изображать из себя гражданина, который рядом проходил мимо мангала, я здесь естественно не стал и без всяческих ужимок принялся за приготовление угощения.