Когда мы сворачивали на него, то сразу же возникало чувство, что находишься почти дома, так как проселок почти полностью идет по земле имения.
В полудреме я слышал как Андрей свернул на проселок и сразу же повеселевшим голосом стал торопить лошадей.
Неожиданно он остановился и изменившимся голосом тихо обратился ко мне.
— Барин, — про обращение по имени-отчеству он забыл и обратился привычно «барин». — Вон там слева в роще огоньки какие-то странные были.
Было уже достаточно темно, луна работать фонарем отказалась и вообще казалось, что дело идет к дождю.
Стряхнув сон, я тоже тихо спросил.
— Где? Покажи точнее.
Андрей спрыгнул на землю и подошел к двери коляски.
— Вон там, — он показал куда-то прямо и немного влево, — растет большой дуб, вы на него каждый раз говорите, что красавец. Вспомните.
— А что вспоминать, дуб и не забывал.
— Хорошо, хоть луны нет, а он темнее, приглядитесь.
Я стал приглядываться и вдруг в том направлении действительно блеснул огонек. При чем было ощущение, что он достаточно высоко над землей.
Резко обернувшись я увидел такой-же огонек сзади. Мне даже показалось, что он совсем рядом.
Я быстро вышел из коляски.
— Матушка, давеча сказывала, что разбойники в нашем уезде появились, — зашептал сзади Андрей.
— А мне чего не сказали? — удивился я.
— Так тоже сененихина сноха говорила, а ей сбрехать как…
Сравнение речей семенихиной снохи известно с чем, мне не интересно, тем более, что я не знаю ни Семениху, ни её сноху.
— А что конкретно? — задаю я вопрос по делу.
— Вроде как двое или трое, по ночам на дороге нападают. Лошадей забирают, а путников того, убивают.
— Будем считать, что трое, — буркнул я. — Держи лошадей, чтобы тихо стояли.
Из ящика под сидением я достал четыре заряженных пистолета, которые всегда возил с собой и два ножа. Всякие там сабли и шпаги, это не для меня, ими мне размахивать только людей смешить. Сашенька этим искусством овладеть не удосужился. А тем более жил в другие времена и во всякие подобные секции не ходил. Хотя явно надо несколько уроков фехтования взять не мешает. Все-таки дворянин.
А вот когда-то ножи я неплохо метал и на досуге как-то попробовал это дело. После нескольких неудачных попыток у меня получилось.
Сначала конечно очень коряво, да и через раз. Но повторение мать учения, да и учителя были хорошие: прапорщики, прошедшие Афган. А мастерство как известно не пропьешь.
Мышечной памяти естественно не было, но я всегда отличался умом и сообразительностью, так что сумел вспомнить чему и как учили и быстро восстановил навык после первого удачного метания.
И вот сейчас я резонно решил, что в возможном ближнем бою, это имение мне поможет.
Андрей справился с задачей и лошадушки стояли тихо, не издавая ни единого звука. Ветра почти не было, никаких кустов или деревьев рядом вроде не должно быть и я рассчитывал что в ночной тиши что-то смогу услышать.
И действительно где-то впереди раздались какие-то глухие звуки, потом тихое лошадиное фырканье и что-то типа недовольного подавленного не разборчивого слова. В это мгновение тучи разошлись и лунный свет залил все вокруг.
Прямо перед собой я увидел насторожившегося человека, сзади которого был другой держащий двух лошадей. Удивленный возглас сзади заставил меня обернуться.
Сзади пешим метрах в десяти был третий и в руках у него блеснуло что-то с длинным лезвием.
Раздумывать я не стал и схватив пистолеты, благо их я взвел на выезде из Калуги, выстрелил в тех, кто впереди.
Затем тут же обернулся и на звук и блеск клинка метнул нож, а следом другой.
Протяжные вопли боли были четкими сигналами, что мои выстрелы были в цель и как минимум один нож нашел свою цель.
Сзади кроме звука упавшего тела не раздалось ничего, а впереди кто-то стонал, а другой начал громко материться. Маты были очень сочные, через один или два ругающийся то же стонал.
Я четко различил слова:
— Это же надо, эта дворянская сука оказывается умеет стрелять, — все эти слова были щедро украшены ругательствами.
Что делать дальше я не знал. Идти проверять результаты своей стрельбы и метания ножей я не хотел, просто опасаясь темноты. Незнакомцы, а это вне всякого сомнения была лихая публика, ранены, в этом я не сомневался. Но в темноте вполне можно получить от них удар ножом или саблей от того, кто сзади.
Мои сомнения разрешил Андрей со своим орлиным зрением. Он видел намного лучше меня и в дороге я часто в этом убеждался.