В моих планах она будет работать круглый год, и мало того, в Торопово я построю элеватор.
Что и как в их строительстве, я знаю как пьяница свой карман, на своём прорабском веку повидал их изрядно.
А вот когда они появились, понятия не имею. Но в любом случае мой элеватор будет таким, что слюни потекут у конкурентов, если они, конечно, есть.
Четвёртая машина будет работать в посёлке нашего «Общества». Я его пристрою прямо за околицей заштатного города Воротынска, практически в его черте. И понятное дело, вопрос времени, когда этот городишко станет нашей вотчиной.
Там тоже будут беконный и молочный цеха, а на пустоши появятся соответствующие фермы. Силантий хочет поселиться там, и я очень положительно оцениваю его идею.
Кроме Силантия, там уже изъявили желание поселиться два десятка мужчин со своими семьями.
Десять из них — сербы, а остальные — наши крепостные: Анны и трое моих, двое тороповских и один сосновский.
Мужики уже начали там работать; лесоторговцы, конечно, приняли моё предложение, и наши мужики вместе с их работягами чистят наши леса, они их вывозят, а нам привозят на пустоши хороший деловой лес.
Сюда паровая машина придёт во вторую очередь, возможно, ещё до Крещения; пилорама, которая уже строится, пока будет на лошадиной тяге, но сразу же будет переведена на пар.
А в первую очередь, и притом самая мощная машина, прибудет на шахту. Она будет не только работать на шахте. Там сразу же начнётся строительство двух пока мастерских: инструментальной, которая, в частности, будет производить сепараторы, и литейной.
Я всё-таки подумал и посоветовался с Василием. Под его руководством попробовал сам покузнечничать, что мне, кстати, очень понравилось, и его отзыв о моих способностях был прекрасным.
И мы решили попробовать сварганить то, что в моём двадцатом веке называли батареями отопления.
Все эти машины — отечественные и будут изготовлены на Александровском заводе в Петербурге. Сейчас, в связи с начавшимся голодом (всё-таки пострадало больше двадцати губерний), на заводе некоторый напряг с оплатой сделанных им заказов.
Две первых и самых мощных машины уже практически готовы. Их должны были поставить на какие-то фабрики в Москве.
Но из-за очередного российского голода заказчики тянут с оплатой и фактически желают этот «приятнейший» момент отложить хотя бы на полгода.
А Силантий сказал, что нет проблем, и оплата будет так-только-так, сразу.
Реально договорились, что отгрузка начнётся тут же, как будет получено окончательное добро с нашей стороны. То есть моё «да».
Как только в Калуге окажется первый транспорт с деталями машины и бригада заводских спецов, которые будут её устанавливать, испытывать и запускать, с нашей стороны следует оплата.
И этот механизм будет работать всё время нашего сотрудничества. Но это не всё.
Двое мастеров с Александровского завода останутся у нас на два года для подготовки наших кадров, а трое приедут к нам с Пожевского. Причём эта троица — на постоянную работу.
Но и это не всё. Заключительным аккордом поездки Силантия было согласие Александровского завода принять на обучение в его училище шестерых юношей в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет. Срок обучения — четыре года, но возможно и до шести.
Поражённый таким результатом его поездки, я спросил Силантия, как и с кем ему удалось о таком договориться.
Москва, конечно, Первопрестольная, но такие договорённости достигаются только в Санкт-Петербурге.
Силантий в ответ загадочно улыбнулся.
— Не только вы, Александр Георгиевич, можете договариваться об удивительном. Мы тоже, знаете, не лыком шиты, — а потом ещё раз улыбнулся, на этот раз своей обычной открытой улыбкой, и закончил эту тему. — Я, Саша, не могу тебе этого рассказать. Всё дело в том, что если я буду болтать, то мне в следующий раз покажут на дверь.
Глава 11
О ежедневном доходе в тысячу рублей серебром со своего предприятия можно было только мечтать. А ведь еще такой же доход приносила и торговля в мясных рядах. И это сейчас — мой ежедневный минимум.
Поэтому я без проблем заплачу за соседний дом и выкуплю здание, где расположено наше заведение. Но сделаю я это после возвращения с Кавказа.
А пока — живем, работаем, откладываем деньги и готовимся к «командировке».
Вернувшись из Москвы, Силантий сразу же уехал в Воротынск, где для начала снял дом на окраине городка, буквально в сотне саженей от места, где намечено строительство нашего поселка для работников «Общества». А за ним уже будет и наша промзона.