— Приму, только я не благородие, а Александр Георгиевич.
— Понятно, Александр Георгиевич, чего же тут не понять.
Первым делом я решил поехать к сербам. К моему огромному изумлению, ровно пятьдесят мужчин от восемнадцати до пятидесяти были заняты боевой подготовкой под руководством офицеров-сербов. Помимо этого, десяток сербов нес службу вокруг имения.
Приглядевшись, я увидел, что среди совсем молодых боевую грамотность постигают и несколько русских молодых парней.
Ученики были разбиты на две неравных группы. В первой, где занятия проводил есаул Михаил Бишович, было ровно тридцать пять человек, и здесь были только молодые ребята. В том числе и все русские. Это, как я понял, было что-то типа курса молодого бойца.
Со второй группой из семнадцати человек занимался сотник Драгутин Милошевич. И это были, судя по всему, опытные бойцы.
Увидев нас, сербы-офицеры остановили занятия и, подойдя, поприветствовали в соответствии с уставами российской императорской армии.
Я, ответив на приветствие, попросил Михаила:
— Господин есаул, возьмете себе в обучение еще одного человека?
— Как прикажете, Александр Георгиевич.
— Повернувшись в седле, я подозвал Петруху.
— Пойдешь?
Бывший половой аж замер на месте от неожиданности.
— Пойду, Александр Георгиевич, конечно пойду.
— Ну тогда давай, представься своему командиру. Ты же сын солдатский, должен уметь.
Петруха неумело сделал два шага в сторону Бишовича, сорвал с головы шапку и вытянулся в струну.
— Господин есаул, Елагин Петр, сын Захаров, готов приступить к подготовке в вашей команде.
— Молодец, Елагин Петр Захарович, — хмыкнул в усы есаул.
Повернувшись к своим, продолжавшим отработку строевых приемов, он дал команду прекратить занятие и построиться в одну шеренгу.
После этого есаул двум своим начинающим гайдукам приказал перейти к Милошевичу, а Петру Елагину встать в строй.
— Я сегодня планирую часа три-четыре позаниматься после обеда, это твои планы не нарушит? — мои занятия пока всегда внеплановые.
— Конечно, нет.
— Хорошо, не буду мешать, продолжайте.
Петр Елагин остался обучаться на гайдука, а мы с Анной продолжили инспекцию имения. Взрослых у сербов я почти никого не застал, все при делах.
Положением дел в имении я остался очень доволен. Пантелей, Сидор и Серафим — молодцы, и каждый на своем месте.
Пантелей руководит на коровнике. Тридцать четыре коровы, на которых любо-дорого посмотреть. Глаз радуется. Все пока доятся, и надои увеличились самое малое на треть, половина из них в течение месяца пойдет в запуск. Еще десять коров в запуске и пять нетелей, которые, по мнению Пантелея, должны стать неплохими коровами.
Среди них и последняя телка Степаниды, которую она лично привела на господскую ферму два дня назад.
Корова — первая из потомства Степаниды — обещает стать рекордисткой, и по мнению Пантелея, она в этот свой первый отел даст не меньше тысячи ведер молока.
Тысяча ведер — это просто фантастический результат, в переводе на знакомые мне меры объема это больше двенадцати тысяч литров.
— Ты прямо такие цифры называешь, Пантелей, что оторопь берет. Где в мире такой результат показывают?
— А что нам мир, Александр Георгиевич? Нет ни у кого в мире такого? Значит, мы впереди всех. Да только у Николая Николаевича были результаты и до двух тысяч.
— Две тысячи? — я покачал головой. — В такое даже не верится.
Если у нас будет стадо, которое будет давать, как обещает эта корова, то это будет бомба. От десяти тысяч литров до пятнадцати за одну лактацию. Это даже в покинутом мною времени очень достойный результат.
— Как твой Кудряш поживает? — спросил я о быке-производителе, любимце Пантелея.
— Хорошо, трудится как положено. Деревенские коров стараются к нему приводить. Я, Александр Георгиевич, народу не отказываю, — с какими-то виноватыми интонациями доложил Пантелей.
— Правильно делаешь. Пусть и в наших деревнях тоже хорошая скотина появляется.
Сербы традиционно любят разводить свиней, и у них это неплохо везде получается. К моему большому удивлению, у нас за это взялась сама домачица Елена. Она набрала большую бригаду, и они взялись окончательно отремонтировать все ветхие строения на хозяйственном дворе Сосновки, несмотря на зиму.
И на свинарник имения приятно смотреть, осталось только завести достойное поголовье. С Сидором и Антоном Елена уже обошла обе деревни и знает, у кого есть продуктивные свиньи.
Осталось самая малость — завести для начала потомство этих хрюшек у нас. Для этого требуется мое вмешательство — решение о приобретении первого поголовья. Сидор уверен, что я просто распоряжусь купить у мужиков тех поросят, которых приглядела Елена.