Так что лишними рабочие руки сербов, особенно их женщин, не будут.
Начав это разговор я сразу же понял, что переговоры надо вести не с отцом Павлом, а его женой Милицей, которая сразу же поняла мой интерес в первую очередь к боевому опыту сербов-мужчин, и мне пришлось откровенно сказать, что предстоит опасная поездка на Кавказ для спасения своего брата русского офицера, оказавшегося в плену у какого-то турецкого паши, разбойничающего на Кавказе.
Услышав про турецкого пашу, Милица сменилась в лице и прильнула к мужу, а на её глазах сразу же появились слезы.
— Больше ничего, Александр Георгиевич, говорить не надо. Борьба с турками для сербов — дело святое. Мы напишем Елене сегодня же, и я уверен, что они примут ваше предложение.
Сербов я решил поселить в Сосновке, вернее не в ней самой, а в её окрестностях.
Всего их триста двадцать семь человек. Женщин немного больше, чем мужчин. Это на семь десятков больше нынешнего населения Сосновки.
И где их селить сейчас, когда началась зима, — почти неразрешимая проблема. Но знаю как её решить.
Сосновку и Торопово разделяет речка Песочня, левым притоком впадает в реку Суходрев.
Наша сторона слева от дороги Калуга-Малоярославец если ехать из Калуги. И сначала ты проезжаешь мимо Сосновки, которая на левом берегу, а затем через небольшой мостик попадаешь в Торопово.
Почти рядом с Сосновкой немного ниже по течению Песочни, было сто-то наподобие военного городка. Во время войны 12-го года, вернее уже после неё, там стояли какие-то войск,а и для военных целей они построили целых восемь больших бараков.
Формально они расположены на земле помещиков Нестеровых. Но следить за их исправностью было возложено на Тороповых. Думаю, все дело в тех, пусть небольших, но живых деньгах, которые платились за это губернской канцелярией.
Я на эти бараки глаз сразу же положил, но все как-то руки не доходили. Но я точно знал, что там застекленные окна и должны быть печки. Трубы по крайней мере торчат.
Поэтому после разговора с Милицей я поспешил сделать инспекцию этому забытому военному городу.
Но сначала я заехал к Сидору и спросил его об этих бараках, бывал ли он в них.
— Конечно, Александр Георгиевич, бывал и не раз. Мы же помогали их в своё время строить, вместе с тороповскими. Ежели приглядеться, то видна в лесу напротив через речку большая поляна молодых деревьев. Когда бараки эти ставили, то очень спешили. Этот молодняк поднялся заместо того, что мы вырубили на стройку. А не растащили эти бараки после того, как военные ушли, только потому, что у нас помнят, как за Малоярославец наши с французами два дня бились. Эти же полки там и стояли потом лагерем.
— Тогда поедешь со мной, покажешь все.
Сидор молча собрался, и мы поехали смотреть старый военный лагерь.
Бараки были построены на совесть, ветер в них не гулял, крыши были не текли и почти везде были целы стекла.
В каждом бараке было по две печи. Это было очень удивительно, сложить печь дело не простое, а тут целых две.
Но остатки военного имущества в бараках объясняли многое, в том числе и причину строительства целых двух печек фактически посреди зимы.
Вероятно бараки использовались в основном под госпитальные цели. Сражение под Малоярославцем было очень ожесточенным, и обе стороны понесли большие потери. На дворе уже была почти зима и развести по окрестным губерниям, не пострадавшим от нашествия Наполеона, даже своих раненых, была задача нетривиальная, надо было ведь добивать врага, вот поэтому и спешили поставить эти бараки.
— Сидор, а как думаешь в этих бараках зимовать можно будет если их отремонтировать? — спросил я старосту, хотя своим строительным глазом уже видел что это вполне возможно, если конечно печи будут справляться со своими задачами.
— А чего же тут думать, конечно можно. Строили бараки мы на совесть, хоть и из сырого леса, знали ведь для кого. Тут не одни супостаты ведь были. Печники со всей округи собрались. Кирпичи по одной штуки отовсюду несли. Как потеплело все поправили: и бараки покосившиеся и печи, где потрескались. Войска тут потом понемногу еще две зимы стояли.
С нами было трое мужиков, которые быстро осмотрели одну из печей и тут же затопили её. Небольшая поленица дров лежала рядом и как бы ждала нас.
Печь немного подымила, как бы возмущаясь, что нарушили её многолетний сон. Но быстро одумалась и весело затрещала горящими дровами.