Яков Эйхберг».
А Беклемишев писал 3 ноября 1834 года:
«Милостивый Государь, Александр Сергеевич!
Прошлого года — я имел честь принять от Батюшки Вашего верное обещание, — что я посредством Вас, Милостивый Государь, получу деньги, занятые братцем Вашим, 2000 рублей — у Полковника Плещеева, родного моего племянника, которой, не имея ни какой собственности, в уважение просьбы и обстоятельств его кинулся к помощи и был уверен, — что его дружеской поступок не поставит его в то трудное положение, — в каком он теперь находится по письму, мною на сих днях от него полученному, которое к объяснению Вам, Милостивый Государь, в том истинны я при сем прилагаю, и поруча сие справедливости не смею в Вашем уважении сему делу не быть в совершенной Благонадежности. С тем отличным почитанием с каким
Имею честь быть, Милостивый Государь, Ваш Покорный Слуга Петр Беклемишев».
28 декабря Пушкин уплатил Плещееву-Беклемишеву часть долга — 1500 рублей. А 500 руб. и 30 червонцев остались за Львом Сергеевичем. С этим остатком у Александра Сергеевича было еще немало неприятностей. В переписке Пушкина напечатано одно письмо Плещеева от 3 октября 1836 года с предложением рассчитаться. «Вот тебе и вся сказка, которая может быть не так тебе приятна, как нам твои», — заканчивал письмо Плещеев. Я могу привести другое — по тому же поводу — письмо Плещеева, неизданное, от 5 июля 1835 года:
«Почтеннейший Александр Сергеевич!
Весьма тебе благодарен за высылку 1500 рублей, в счет двух тысяч и тридцати червонцев, должных мне твоим братом, об сих изволишь видеть червонцев, кажется, тебе Лев ничего не говорил, думаю оттого, что он позабыл все долги свои, и всякого рода обязательства, а потому прилагаю при сем Его письмо, из коего усмотришь, как люди пишут, как кажись чувствуют и как исполняют; Господь Бог ниспосылает на ум тебе сказки и повести, кои ты печатаешь и продаешь; вырученные за оные деньги не бросаешь в Неву реку, а поди чай кладешь в шкатулку; вынь от туда 500 рублей и 30 червонцев, будь друг и благодетель пришли ко мне, а в проценты пришли бунт Пугачева, до нас еще эта книжица не дошла, в нашей стороне больше питают брюхо нежели голову. За исключением винных паров, коими преисполнены головы всех классов, полов и родов людей. Прощай будь здоров. Плещеев».
Возвращаюсь к исходному пункту — к бухгалтерии Пушкина. В его записях значится: «2 декабря куплен вексель в 10 000 руб.». Это тот выкупленный вексель, о котором упоминает Пушкин в письмах к брату в апреле 1835 и в июне 1836 года. Он находится в моем распоряжении среди бумаг Пушкина. Выдан 27 ноября 1833 года отставным капитаном Львом Пушкиным отставному подполковнику Илье Александровичу Болтину на четыре года; на обороте векселя — передаточная надпись от 21 ноября 1834 года на имя Сергея Александровича Соболевского и бланковая надпись Соболевского. Этот документ карточного происхождения, результат проигрыша. Такие векселя бывали и у Александра Сергеевича. Для Льва Сергеевича игра в карты была милым для него, наглым для других мотовством. Не имея ни гроша, паразит проигрывал тысячи. В январе 1836 года Ольга Сергеевна сообщала мужу: «Лев проиграл 30 000 рублей. Александр хочет купить вексель, и напрасно; ему это удалось однажды: Лев проиграл Болтину 10 000 и помирился эдаким манером на 2000, но если он продолжает покупать, это кончится расточением всего отцовского достояния понемногу, но в очень короткое время. Каков же Лев! из рук вон! Соболевский говорит: «Придется Александру Сергеевичу его кормить». Кормить-то не беда, а поить накладно».
В 1835 году в бухгалтерских записях Пушкина занесены только расходы. Последняя запись сделана 20 июня 1835 года. Все выдачи были только родителям; задом и на руки суммами от 15 руб. до 500 руб. Записи прекратились по двум причинам: вышли деньги, заприходованные Пушкиным, и он сложил с себя управление имениями.
Намерение, о котором не мог хладнокровно подумать Н. И. Павлищев, намерение отказаться от управления имением, Пушкин осуществил в июне — июле 1835 года. В конце апреля Пушкин извещал брата о том, что сумма, полученная под залог кистеневских мужиков, уже истрачена, привел счет выплаченных ему и за него денег. Цифры нам уже известны. «Твой вексель в 10 000 рублей выкуплен. Помимо квартиры, стола и портного, которые тебе ничего не стоили, ты получил еще 1230 руб. Так как моя мать очень больна, я еще веду дела, несмотря на тысячу неприятностей. Я рассчитываю сдать их в первый же момент. Я постараюсь тогда заставить тебя управлять твоей частью земли и крестьян. Тогда, возможно, ты займешься своими делами и расстанешься с твоим равнодушием и легкостью, с какой позволяешь себе жить со дня на день. Я не заплатил твоих мелких карточных долгов, потому что я не стал разыскивать твоих партнеров — это они должны были меня разыскивать». Должно быть, через несколько дней после отправки этого письма Сергей Львович принял отставку старшего сына и согласился с новыми его предложениями. 1 мая Пушкин уже отдавал распоряжение И. М. Пеньковскому: «По условию с Батюшкой, доходы с Кистенева отныне определены исключительно на брата Льва Сергеевича и на сестру Ольгу Сергеевну. Следственно все доходы с моей земли отправлять, куда потребует сестра или муж ее, Ник. Ив. Павлищев; а доходы с другой половины (кроме процентов, следующих в ломбард) отправлять к Л. С., куда он прикажет. Болдино останется для Батюшки».