- Объясни, – мой голос прозвучал на удивление твёрдо и уверенно, несмотря на бурю эмоций внутри, - что здесь происходит?
Стив тяжело вздохнул. Он медленно подошёл к столу и, опершись на него руками, заговорил.
- Я не уполномочен все тебе рассказывать…Меня заставили…Лучше тебе поговорить с Романом…
Я, едва владея собой, спросила:
- Кто тебя заставил? И зачем?
Потом, не выдержав, я схватила его за ворот рубашки. Ткань противно затрещала.
- Понимаешь ли ты, что сядешь за преследование и домогательство на десять лет? Если судья сжалиться, то у тебя будет выбор только между нарами тюрьмы Пентонвиль и Уандсворт. И это лучшее, что ждет тебя и твоих сообщников в ближайшее время.
Стив поднял на меня глаза, в которых была видна глубокая растерянность.
Я дернула за воротник его рубашки, и на пол, словно утиная дробь, полетели пуговицы.
- Если ты сейчас же не объяснишь мне ситуацию коротко и быстро – я сама прямо здесь совершу акт правосудия. Я просто снесу тебе твою глупую башку!
Я выдернула из мишени на двери дротик и, приставив его заточенный металлический стержень к глазу Ижевского, сказала.
- Говори, черт плешивый!
Стив задрожал, и лысина его покрылась испариной.
- Это…это проект Романа и твоего босса, - вывалилась из его рта тяжелая фраза, - реалити-программа о…о привидениях.
- Что ты несешь?
- Обычное шоу-подглядывание с элементами мистики. Идея достаточно старая. Но мистика должна была добавить оригинальности.
Наконец, до меня начал доходить смысл всего происходящего.
Неожиданная командировка в Фалмут, «случайное» знакомство с Романом Сигалом во второсортном отеле, тайная встреча Чарли Картера с русским дельцом…Все это звенья одной цепи, связывающей совместный проект этих двух придурков, поехавших умом от собственных миллиардов.
Я растерянно опустила руку с зажатым в ней дротиком.
- Это ты придумал? - не глядя на Стива спросила я.
- Роман с Чарли. А в роли сценариста – Драгунская…
- Древний дневник – тоже ее рук дело?
Ижевский кивнул и вытер пот со лба, вытащив из кармана скомканный платок.
- Что же вы таких бездарных актеров подобрали? – спросила я.
- Нормальные актеры. Ты же поверила, что они художники и друзья Сигала…А потом, главной же героиней выбрали тебя.
Ижевский осторожно сел на стул.
- Мне жаль, - промямлил он.
- Жаль тебе Ижевский провалившийся в первый же день проект и упущенные барыши, а не ситуацию, в которую попала столичная журналистка. Не последняя, кстати, в своем деле.
Я помолчала.
- Не знаешь, почему это старое чучело по фамилии Картер, выбрал для этого меня?
Ижевский безразлично пожал плечами. Под потерявшей пуговицы рубашкой, на груди Стива в беспорядке топорщились черные густые волосы. Очевидно, недостаток их на голове, природа щедро компенсировала Ижевскому в другом месте.
- Сейчас мы пойдем вместе к Роману, - сказала я тоном, не терпящим возражений, - мне хочется, что бы ты присутствовал при нашем разговоре.
Стив выразительно посмотрел на часы. Пять утра.
- Знаешь, Ижевский, Золушки исчезают в полночь, а принцы как раз ранним утром.
Стив опять неопределенно пожал плечами и произнес странные слова.
- А тени исчезают в полдень…
Я решила, что это что-то из русского фольклора, недоступного для моего понимания.
Мы подошли к спальне хозяина замка и Ижевский постучал в дверь. Никто не ответил, а в конце коридора показался заспанный дворецкий.
Вряд ли он успел умыться, но на руках у него были белые перчатки, а смокинг безукоризненно сидел на его фигуре.
- В чем дело, сэр?- обратился он к Стиву.
- У нас срочное дело к хозяину, - ответил Ижевский, торопливо запахивая на груди рубашку.
Чак Чек с осуждением посмотрел на него и тоже постучал в дверь.
- Господин Сигал!
Нам ответила тишина. Дворецкий постучал громче. Дверь скрипнула и приоткрылась. Похоже, она не была заперта.
Я подумала о том, что ни за что на свете не оставила бы на ночь свою спальню не закрытой. Тем более в таком подозрительном месте, как Уэлслингтон Холл.
Чак Чек замешкался, а Ижевский боком проскользнул в комнату. Тут же я услышала его сдавленный и какой-то звериный возглас.
Я переступила порог и чуть не споткнулась о тело человека, лежащего поперек спальни на персидском ковре ручной работы. Это был Роман Сигал. Большая лужа крови вокруг головы не оставляла никаких сомнений в том, что хозяин замка мертв.