Тем не менее, такая жизнь быстро наскучила Элизабет. Она жаждала опасных приключений. Её желание осуществилось с началом Второй мировой войны.
Когда война началась, ей было двадцать восемь лет. Её семья переехала обратно в Англию, а она осталась в Каннах, продолжая наслаждаться светской жизнью. Элизабет была очень красивой и жизнерадостной девушкой, у которой не было отбоя от женихов.
Её жизнь состояла из вечеринок и шампанского, танго и чарльстона. У нее было много друзей, молодых мужчин и любовников. Отец девушки, не одобрявший образ жизни своей дочери, однажды даже назвал её шлюхой. Её жизнь была весёлой, но пустой.
Когда началась война, Элизабет, как и многие другие девушки, стала волонтёром Красного Креста. Она стала медсестрой. Кроме того, она выучилась на водителя санитарной машины. Это занятие было ей по душе.
Вскоре она очутилась в Финляндии, где спасала раненых солдат, вытаскивая их с поля боя. Её навык вождения автомобиля в чрезвычайных условиях улучшался с каждым днём. Благодаря этому навыку, девушка спасла жизни многим солдатам.
В 1940 году Франция капитулировала перед Германией. Жизнь Элизабет изменилась в мгновение ока. Пути назад не было. Теперь она была частью этой войны.
После капитуляции Франции она решила вернуться в Лондон. Французское правительство раскололось, однако был один человек, который не сдался и пытался бороться за освобождение территории своей родной страны – это был генерал Шарль де Голль. Он покинул оккупированную Францию и основал штаб-квартиру в Англии. Там он командовал остатками французских военных сил, которые были преданы идеалам свободы. Его армия стала известна как «Свободная Франция»
Элизабет Четч встретилась с де Голлем в Лондоне и заявила о своей готовности помогать сопротивлению. Её назначили медсестрой. В августе 1940 года она вместе с добровольцами Свободных французских сил отправилась на корабле в Западную Африку.
В июне 1941 года Элизабет снова села за руль машины скорой помощи.
В конце лета Элизабет оказалась в Бейруте, ещё одном песчаном городе, охваченном войной. На Западном фронте дела обстояли не очень хорошо: Британия безуспешно пыталась оправиться от сокрушительного блицкрига. На Восточном фронте Минск был в руинах, а немцы всё дальше продвигались вглубь территории СССР. Война казалась бесконечной и не щадила никого…
Находясь в Бейруте, молодой генерал Пьер Франсуа Кёниг, возглавлявший Свободные французские силы, потерял своего водителя, который подорвался на бомбе. Он был одним из самых уважаемых офицеров, поэтому нуждался в наилучшем шофёре. И выбор пал на Элизабет Четч.
Это была любовь с первого взгляда. Поскольку Кёниг был женат, он скрывал свои отношения с Элизабет. Роман был страстным, но недолгим. 27 мая 1942 года генерал приказал всем женщинам покинуть форпост Бир Хакейм, который готовился к обороне против итальянской дивизии, превосходящей солдат Свободных французских сил в семь раз.
Вернувшись в Англию, Элизабет впала в депрессию и подумывала о самоубийстве, однако её неукротимый дух победил, и мае 1943 года она нанялась на службу старшей медсестрой в военно-морской госпиталь Santa Monica Clinic, расположенный в «Уэлслингтон Холл. В июне того же года она была удостоена высшей награды Франции.
Элизабет Четч жила в небольшой комнате замка, который власти Фалмута предоставили под госпиталь военному ведомству США. Кроме раненых американских военнослужащих , в госпитале находились и английские моряки. Утром, в воскресенье, 23 мая Элизабет, как обычно отправилась на санитарной машине в Сироджин, маленькую деревню на южном побережье графства Корнуолл за продуктами: молоком и маслом, поставляемыми для госпиталя одним фермером.
На обратном пути возле развалин старого маяка случился прокол шины. Как на грех в машине не нашлось домкрата и Элизабет, досадливо пнув испорченную шину внедорожника Humber, отправилась в сторону маяка, надеясь найти подходящий предмет, который бы заменил ей отсутствующий механизм.
ГЛАВА 29
Я лежала в кровати, укутавшись в одеяло, словно в защитный кокон. Никогда не считала себя трусихой, но невидимый обруч ужаса сжимал мое горло, заставляя судорожно вцепиться напряженными пальцами в край одеяла.