Миссия Чамберсов, как, впрочем, и Андрея Артамоновича Матвеева, окончилась, казалось бы, безрезультатно.
Влияния «подмазанного» фаворита на королеву оказалось недостаточно чтобы принудить правительство Англии поступиться коренными интересами страны.
«Англичане почему–то, — как писал Историк, — коренными интересами своей страны не поступаются и ими не торгуют!».
Деньги и Петровы обещания отец и сын привезли обратно. Но не просто: привезли понимание и… предложение: — «таковыя дела, дабы впредь конфузией не кончалися, загодя надобно надёжно приуготовлять учреждением для того сыска чрез тайную особливую службу при Посольском приказе. И в ней всё деликатное чинить…». Вот так вот.
12. Династия.
Таким образом, 6 октября 1706 года сын первого командира Русской Гвардии Ивана (Ивановича) Чамберса, Алексей Иванович, стал зачинателем не только личных Императорских «Опричного фельдъегерского» но и некоего «Разведывательного» тайных институций России.
Заступая друг друга, — «повинуясь» некой неизменной семейной традиции или, вернее сказать, року, — служили в них более столетия и многочисленные потомки Чамберсов — Петровых сподвижников, Ивана Ивановича и Алексея Ивановича. И 1 мая 1832 года, — когда прадед Николая Николаевича, генерал–адъютант Свиты граф Владимир Фёдорович Адлерберг1–й, принял начальствование над военно–походной Его Императорского величества канцелярией, — почтённые эти институции, во главе со славным руководителем их Алексеем Павловичем (если Николаю Николаевичу память не изменила) Чамберсом 18–м(!), стали её частью.
Через двадцать лет, 30 августа 1852 года, граф Владимир Фёдорович Адлерберг 1–й назначен был Министром Императорского двора. И управляемая новым Чамберсом — Александром Львовичем — «Личная почта» вновь оказалась в его опосредованном ведении. Оставалась она там при нём двадцать лет. Оставалась и при сыне графа, генерале–от–инфантерии Александре Владимировиче Адлерберге 2–м, который с 17 апреля 1870 года, на одиннадцать лет, заступил отца в той же должности Министра двора. И, — надо же(!), — при обоих Адлербергах службу «личных» почтальонов непременно возглавляли тоже Чамберсы!
Завидное и примерное постоянство, заложенное в почву России её Великим Преобразователем! Ни до ни после окончания университета, — ни в одном российском архиве, — Николай Николаевич не обнаружил официальных званий или чинов этих «опричников», не найдя обстоятельству сему никакого объяснения. Много позже, не объяснило этого и подробнейшее Приложение–расшифровка к акту о кремации «не поименованных» документов экспедиции царского МИД от 11.07.1918 г., подписанное Иоффе и им же утверждённое (одним из самых доверенных, самых дотошных и… самых тёмных ленинских дипломатов Ильёю Ароновичем Шейнманом—Иоффе).А документ этот должен был содержать разгадку тайны этого особого обстоятельства, которой не позволили пересеч революционную границу! («Несомненно одно: особое семейное, личностное, что ли значение придавалось службе этой всеми поколениями Романовых. И фигуранты её тщательно скрывались». В. Мазаев, Зам. начальника Историко- дипломатического управления МИД СССР.23.04.1977.№558. Арх. Авт.).
Один из потомков Ивана Ивановича — младший брат Алексея Павловича, Константин Павлович Чамберс — женился в 1817 году на балтийской — из Ревеля — баронессе Джесике Розенфельд. В приданное за ней получил он старинный, — с многочисленными филиалами и богатейшей клиентурою, — Лондонский Банкирский Дом «Йорик Констебль», имеющий многочисленные филиалы в Европе, Азии и Америке. Что с ним делать Константин Павлович узнать… не успел — умер. И по воле Джесики «Дом» перешел в руки родственника её, Абеля Иосифа Иоахима Розенфельда. Проповедника и финансиста московской меннонитской общины. Сам же Розенфельд тоже был владельцем весьма серьёзного, но уже собственного российского, банкирского «Дома» на Поварской (с филиалом на Варварке Китай–города. В Глебовском подворье его). И… дядькою… Анны Розы Гааз.
По гибели родителей её в 1846 году во время эпидемии чумы в Москве, девятилетней девочкою забрал Абель Анну Розу к себе. Вырастил. Воспитал. Выдал за племянника доктора Гааза. А спустя полвека, — незадолго до кончины своей 12 января 1898 года, — сделал своей единственной наследницею. Фактически же передав ей дела двадцатью годами прежде.