— Да! — с жаром выпалил я.
— Опишите как она выглядит, я конечно же передам участковому и он начнет поиски.
— Она… она… — я пытался, но никак не мог вспомнить как она выглядит, а ведь только утром это знал! А кем она мне приходиться. Сестра? Коллега? Любимая? Боль раздирала череп на части, я взвыл.
— Я, пожалуй, оставлю еще эти таблетки, — сказал фельдшер и положил на стол несколько упаковок.
— Принимайте эти, — указал он на таблетки синего цвета, — два раза утром и вечером.
— А эти, — перевёл он указательный палец на блистер с белыми таблетками, — одну перед сном, это поможет вам лучше спать. Будьте осторожны с ними. Передозировка вызывает неприятные побочки.
— Когда мне станет лучше?
— Температура должна спать через семь дней, но я настоятельно советую вам постельный режим две недели. Если станет хуже, пусть Федор заедет за мной.
— Спасибо, большое. Прошу, поверьте мне.
— Я верю, конечно, я верю.
Он сказал это слишком сухо. Фельдшер не поверил ни единому моему слову, наверняка решил что я брежу из—за высокой температуры.
А может я действительно брежу? Придумал все это в своей голове.
Эта мысль отдалась во мне удивительным спокойствием. Да, я верно брежу и приехал сюда один. Я и живу один. У меня просто очень живое воображение, я все придумал себе, вообразил и сам в это поверил. Взгляд упал на мой ежедневник на столе. Я взял его и стал перелистывать. Все равно было нечего делать. Не люблю болеть именно потому что мне невыносимо скучно, ничем нельзя заниматься, даже книжку почитать, все вызывает боль и только ухудшает ситуацию.
— Чертов фельдшер! — выпалил я и швырнул ежедневник на пол. И я хорош, мог бы соврать, описать как—то ее внешность, пусть ложную, но сделать свой рассказ более достоверным, убедить фельдшера. Но нет же, мямлил как идиот. Вот я бы услышал эту чушь, поверил бы?
— Что—то случилось? — снова вбежала в комнату обеспокоенная Надя, точно дежурила у двери, — тебе чайку?
— Нет, спасибо. Извините что беспокою вас. Фельдшер сказал мне полежать еще дней десять. Не беспокойтесь, я вам заплачу за еду и кров.
Я произнес речь и кашель снова принялся душить меня. Лёгкие разрывались изнутри я все не мог успокоиться.
— Ой, бедняга, да не надо нам ничего, — махнула она рукой.
Я перестал кашлять и кивнул старушке, она улыбнулась.
— Ладно, ты зови, если что. Есть хочешь?
Я отрицательно покачал головой.
— Мутит, да? — с сочувствием спросила она, — ладно, я тебе ближе к вечеру бульончика сделаю. Вот напасть.
Она вышла из спальни и тихонечко притворила дверь. Cтарая карга. Виду не подает что что—то знает. Она явно участвовала в похищении этой девушки. Я лежал и надеялся что участковый приедет ко мне, что фельдшер все—таки поверил мне, но нет. Приняв таблетки, мне стало легче. Я крутил, обсасывал в мозгу мысли об этой девушке, но что-то сопротивлялось мне. Точно какой—то блок стоял, невидимая стена, которая не пускала меня глубже и не давала вспоминать все. Но я точно знал что она самый дорогой для меня человек на свете и она пропала.
Позже, на всякий случай я отказался пить травяной чай, но предложенный Надей бульон все—таки съел, мне нужны были силы. Я дождался когда она уйдет с пустой посудой и пошатываясь, дошел до пуховика, что висел на дверце шкафа. Видать меня приволокли сюда в уличной одежде и раздевали уже тут. Ничего точно не помню. Я достал разряженный мобильный телефон из кармана, нашел зарядку в дорожной сумке и подключил ее к мобильному. Я листал альбом в поиске фотографий с той девушкой из моих грез. Фото моей семьи, меня в разных путешествиях. Я листал, пока палец не завис на фотографии где я стою на фоне горы у самой пропасти. Она, девушка из грез, фотографировала меня! Возможно на следующей мы уже будем стоять вместе в обнимку. Да, точно, незнакомая пара попросила сфотографировать их, а в ответ они предложили сделать снимок нас, мы согласились. Я не мог справиться с возбуждением, меня всего затрясло, медленно, предвкушая что увижу, пролистнул следующую фотографию. Какое же было мое удивление, когда ожидаемого фото не было, перед мной предстало изображение счетчиков воды. Какая—то чертовщина, одним словом! Они так внимательно подошли к этому вопросу, что даже телефон мой вычистили? Хотя это было несложно, наверное. Когда только успели? Голова идет кругом.
Я закашлялся и отложил телефон, уставился взглядом в стену. Внезапно мысль “а было ли это совместное фото” обожгла мое сознание. В моем телефоне фотографии только меня и семьи, никаких друзей, девушек и веселых вечеринок. Куча открыток от мамы. Телефон старого деда, честное слово. Да и как эти старики могли разблокировать мой телефон? Код они не знают, фейсайди на спящего человека не сработает.