В зале дома было тепло, в нос ударил приятный запах дров, каких—то трав и чего—то съестного. Внутри избы царил полумрак, лучи солнца с трудом проникали сквозь пыльные стекла и старые оконные рамы. Предметы и мебель вокруг точно хранили в себе шепот прошлого, что просачивался в наш мир тонким слоем пыли. Старинные бревенчатые стены, обтесанные руками мастеров прошлого, хранили семейные артефакты: фотографии в рамках, детские рисунки. Потертый, но крепкий пол из досок нес на себе следы времени и жизни. Деревянные балки поддерживали потолок, словно крепкие руки, дарующие этому месту безопасность и уют. Это было не просто жилище, а укрытие, наполненное историей и теплом, где каждая деталь является частью целого, создавая атмосферу скромности и простоты жизни.
Мужчина, одетый как Федор, что я даже на секунду подумал, будто это он, но выше ростом, сидел перед печкой на колченогом табурете и кочергой ворошил паленья в топке.
Потрескивание дров создавало приятную умиротворяющую атмосферу, наполняя помещение приятным запахом дыма, точно все это было частью этой избы. Мужчина кивнул нам в качестве приветствия и продолжил заниматься своими делами. Время оставило следы на его лице в виде глубоких морщин, а суровая жизнь наградила длинным тонким шрамом на правой щеке в форме полумесяца.
— Это Коля, мой муж. Тот еще бука! Хоть бы поздоровался! — Накинулась на мужа старушка, она говорила неожиданно высоким и звонким голосом для своих лет. Коля что—то прохрипел в качестве приветствия нам в ответ. Мы поздоровались и переглянулись с Алиной. Эта парочка сурового пожилого мужчины и бойкой маленькой старушки нас с ней одновременно развеселила. Мы еле сдерживали смех, готовые расхохотаться.
— Кидай ты сумки на пол, да садитесь за стол, голодные с дороги наверное! Чего ты стоишь?, — обратилась старушка ко мне, я сразу повиновался ее натиску. Скинув с себя пуховики, мы с Алёной сели за стол на места, что указала нам жестом женщина. Она была очень активной для своих лет, суетилась, делала много лишних движений. Старушка накрыла стол на троих.
— Коля, садись к столу! — обратилась она к мужу.
— С начало надо печь растопить, подойду позже, — буркнул он в ответ.
За ее суетливыми движениями мы не сразу заметили как на столе появился пирог, источающий сладостный аромат, а прямо перед нами возникли будто из ниоткуда кружки с чаем и глубокие тарелки с ароматным и горячим супом. Старушка положила перед нами расписные деревянные ложки. Я видел такие только в музее, повертел их в руках, такие красивые узоры украшали это изделие, мне захотелось запомнить каждый завиток, выписанный когда—то рукой мастера. Я был обязан потом сделать их фотографии. Мне было даже как—то неловко есть с их помощью, но Алёну ничего не смущало. Она устала и проголодалась за это время и сейчас с энтузиазмом уплетала за обе щеки вкусный суп. Казалось, с каждой ложкой ее румяное лицо все проясняется и проясняется, а глаза становятся ярче и в них снова заиграл веселый огонек. Я хмыкнул и, преодолев себя, последовал ее примеру. Старушка села напротив нас, она пила только чай, а муж ее и вовсе предпочел и дальше сидеть на табурете у печи. Лицо женщины было украшено морщинами, словно запутанный лабиринт, в котором скрыты воспоминания. Я считал что не красиво разглядывать малознакомую женщину и только изредка поглядывал на нее. Зоркий живой взгляд серо—зеленых глаз, не утративших еще задор, с нескрываемым любопытством скользил по мне и Алёне. Она сняла с себя шубу и сейчас сидела перед нами все в тоже же платке и сером платье на пуговицах. Мой взгляд зацепился за это платье, такой фасон был сейчас на пике моды среди девушек, даже у Алёны было что—то похожее. Я подумал как циклична мода. Однако с другой стороны платье выглядело как новое, наверное, дочка или внучка могла подарить ей такой наряд. Все равно, довольно странный выбор для деревни. Оперев щеку на левую руку, старушка терпеливо ждала пока мы закончим с супом и продолжала смотреть на нас. Мне стало совсем неловко разглядывать старушку так долго. Я бросил взгляд на Алёну в надежде, быть может она тоже заметила это платье и со свойственной ей открытостью и бесцеремонностью спросит откуда на Наде это несчастное платье, не выходящее у меня из головы. Но Алене было все равно как выглядит старушка, ее больше интересовало как собрать ложкой остатки супа на дне тарелки.
— Я знала бабушку Георгия, — завела старушка разговор, не выдержав долгой паузы, — хорошая была женщина, да и сам он толковый молодой человек. Вы вместе с ним работаете?