- Вы меня видите? А где же ваша невозмутимость? – хмыкнула мысленно Тамари, а наездник , не справившись то ли с управлением, то ли с удивлением , свалился со своего гриффона. Когтистая лапа зверя в последнюю секунду схватила за штанину белого, и бесцеремонно зашвырнула его себе обратно за спину.
Тамари даже показалось, что она видит румянец на бледном лице.
- Кто ты? – услышала Тами шепот и ее снова обдало волной холодного ветра.
-Я смогла!- наконец поняла она, и надеясь, что портал не захлопнется, быстро начала говорить, рассказывать, показывать картинки. Воин изумленно слушал, но кивал головой – это хороший знак!
- Как зовут демона ? – вновь раздался вопрос, а за спиной белого , с любопытством глядя Тамари прямо в глаза , собирались другие демоны.
- Дакс из рода Ломур, из замка Лому.
Белый вздрогнул, хищно взревел, и лютым ветром просвистел:
- Скоро будем….
- Ждите….
- Сестре….
- Люблю….
Обессиленная лежала Тамари в своей постели. Ее тело горело, а в покоях ее стоял лютый холод.
- У меня получилось. У меня получилось , - шептала Тамари.
И словно острый удар под дых - раздался презрительный смешок. Очень медленно выплывала она из горячего тумана. И даже не до конца еще выплыла из него – а надменные голубые глаза смотрели прямо на нее, а ненавистное лицо похотливо улыбалось.
- Хочу подарить тебе последнюю ночь, женушка. – просто просипел Дакс ей в лицо. И не было у нее сил ему что-то ответить – только смотрела.
Его рука жадно шарила по разгоряченному телу, и словно два демона боролись в нем – то ласково гладил руки, грудь, бедро… То свирепо, наслаждаясь каждым немым ее вскриком, сжимал, давил, кусал.
Всю накопленную за последние годы силу она отдала во время сеанса, призывая белого, а сейчас сама, не в силах пошевелиться, корчилась от боли и унижения.
Резкий звук разрывающегося топика… Безжалостная, как змея рука ползет, цепляет резинку….
Горячий туман клубится в мечущемся от паники сознании.
- Помоги!! - один ее всхлип - и туман оживает, клубится , собирается в тугой клубок – и с диким ревом обрушивается в лицо Даксу.
Словно во сне видит Тамари, как вылетает из ее постели Дакс. Словно рой диких пчел , кружит над ним туман. Стальные серые глаза жалят беспощадными молниями.
Хлопает дверь…
Истошный вопль, полный ужаса, стук шагов по лестнице, грохот падающего по ступеням тела – это Дакс Ломур запутался в своих собственных полуспущеных штанах.
Веки Тамари тяжелеют, опустошенное тело демонессы проваливается в тяжелый сон. Кружит, переваливается клубами по комнате серый не то дым, не то туман. Легким покрывалом укрывает спящую женщину.
- Жди…
- Скоро буду… - шепчет, словно убаюкивая ее, туман.
В полумраке вспыхивают последней искоркой пальцы нежной Тамари. Рвется, шипит, извивается в последней агонии и исчезает магическая нить, связавшая Дакса и Тамари.
Глава 15. Великая пятерка
Ночь была в полном разгаре, когда в родовом замке Голттенов засветился, заиграл драгоценными искрами родовой артефакт. Озадаченный Олтт - глава рода Голттенов , почухивая пушистую грудь огромной рукой , во все глаза смотрел на странное явление. На его памяти артефакт оживал всего несколько раз - когда появлялись на свет его дети, и ушел, убитый в бою его предок – могучий Оник . Первой появилась на свет Тамари – и артефакт засветился и переливался всеми оттенками голубого и сапфирового цветов. Сердце старого Олтта защемило – он вновь вспомнил об отверженной им дочери. Слишком нежная, слишком слабая девочка с самого рождения отличалась от всех членов его рода.
- Ты же знаешь – это твоя, а не ее вина , - снова завела свою песню его мать, тоже явившаяся на зов артефакта. -ТЫ выбрал ей в матери лесную женщину – вопреки воле семьи! Где ж ей силу-то взять?! – скрюченый палец обвиняюще ткнул его в грудь.
- И ты поступил как трус, отослав бедную девочку к ничтожному Ломуру.
- Не я ей его выбрал. Его выбрала ей Тьма, - рыкнул, огрызнувшись Олтт.
- Не факт, - парировала ему мать.
Не раз за последние десять лет он корил себя за проявленный им гнев и упрямство. Но не в характере великих Голттенов было признавать свою вину и отменять принятое однажды решение. Где-то в глубине его темной души ярко светился огонек нежности к его Тами, так болезненно напоминавшей ее рано ушедшую мать. Этот червячок кусал и шипел на него, но когда это Голттены в открытую проявляли свои чувства? Они сильные, грубые, яростные !!!
И чем сильнее разгоралась в его сердце любовь и нежность к маленькой золотоволосой девочке с медовыми глазами, тем суровее и жестче вел себя с ней он. Так растили его. Его отца. И всех его предков. Так будет воспитывать Олтт и своих потомков.