Встретив взгляд Гранта, она наградила его взглядом, способным превратить скалу в щебенку. Грант остался невозмутим, и подошел к камину – поближе к странному ларцу.
Как будто ничего странного все это время и не происходило в замке, демоны обсудили положение в землях их темного мира, перешли к другим кланам, и душу Тамари обуяла тревога. Далее Грант справился обо всех событиях, что произошли за время его ночного отсутствия, и ее паника сменилась недоумением. Однако когда речь зашла совсем уж о мелочах, вроде результата последних скачек сфинксов в соседствующих с ними землях аддов, недоумение Тамари уступило место нетерпеливому раздражению.
Она из-под полуопущенных ресниц украдкой взглянула на высокую фигуру у камина, несколько раз и он искоса посматривал в ее сторону, но тут же отводил глаза.
- Я бы хотела с тобой поговорить,- чопорно сказала Тами.
– Это подождет, – холодно бросил он. – Когда я позабочусь о более важных делах, мы сможем поговорить с глазу на глаз.
Намек на то, что она не входит в число этих важных дел, не прошел незамеченным. Тамари, вздрогнув, застыла при этом намеренном и незаслуженном оскорблении. Как он смеет! Стараясь держать себя в руках, она с неоспоримой логикой возразила:
– Думаю, дорогой супруг, ваша жена заслуживают такого же внимания и времени, как скаковой сфинкс какого-то там демона, и я предпочла бы все выяснить сейчас, в присутствии остальных членов семьи.
Грант наконец соизволил взглянуть на нее, и Тамари задохнулась, увидев, какой гнев полыхает в его взгляде.
– Я сказал «с глазу на глаз»! – рявкнул он, и Тамари с внезапной ясностью осознала, что под бесстрастной маской кипит неистовая ярость. Однако прежде чем она успела собраться с мыслями или хотя бы пробормотать подобающие случаю вежливые слова, Мариэлла быстро поднялась и знаком велела Ульфику и старому Рагнору следовать за ней, не забыв при этом прихватить спящего Десмона.
Дверь закрылась за ними со зловещим стуком, и Тамари осталась наедине с мужем.
Чуть приподняв ресницы, она наблюдала, как Грант направляется к столу и наливает себе что-то в серебряный бокал. Воспользовавшись тем, что он на мгновение отвлекся, Тамари присмотрелась получше, и увиденное повергло ее в ужас. Как же еще вчера она была наивна, считая этого человека мягким! Да в нем нет ни капли мягкости и доброты!
Сегодня Грант был безупречно вежлив, невозмутим и холоден. И только время от времени бросал странный взгляд на ее платье. Немного успокоенная, но по-прежнему настороженная, Тамари оглядела свой наряд, ошибочно считая, что , возможно, переборщила с ромашками.
– Я бы хотела сначала переодеться.
– В этом совершенно нет нужды.
Откуда ей было знать, что демону очень понравилось ее платье? Вернее, в восторг его приводили мысли, как он вновь будет срывать эту тряпицу с такого желанного тела.
- Вот дьявол!! Может не ждать ночи? – думал Грант. Хотя на сегодня он задумал уйму дел. Нужно только Тамари чем- то отвлечь.
Тами еще никогда не испытывала такого ослепляющего бешенства. Именно оно, как ни странно, дало ей силы сдержаться. Она гордо стояла, сжимая кулаки.
– Из всех омерзительных, ханжеских, лицемерных… – взорвалась было она, однако тотчас взяла себя в руки и усмирила бушующий гнев. Гордо вздернув подбородок, Тами взглянула в непроницаемые серые глаза и, испытывая злорадное наслаждение от собственной дерзости, торжественно объявила:
– Виновна. Виновна в каждой бессмысленной, безвредной, безобидной проделке, перечисленной тобой вчера!
Да она просто напрашивается!
Он сделал к ней шаг и протяну руку.
Тами покачала головой и сделала шаг назад.
– У тебя нет выбора, прелесть моя.
Небрежно брошенное нежное слово вызвало на щеках Тамари краску гнева. - Он, вероятно посчитал, что сейчас мне, несомненно, требуется немедленно упасть к его ногам!
– Не смейте так меня называть! Я избавлюсь от вас, чего бы это ни стоило! И у меня есть выход! Я вернусь в свой домик и ты меня больше не увидишь.
Отчего он чувствует такое всепоглощающее, неутолимое желание завладеть ею и укротить, не сломив, однако, этот такой нежный , но неукротимый дух. Она почти неузнаваемо изменилась и все же подходит ему куда лучше, чем пять лет назад.
– Весь этот спор невольно напомнил мне о некоторых законных правах, которыми я не пользовался больше четырех лет, – объявил он и, схватив ее за руки, насильно притянул к себе.
– Не смей! – взорвалась Тамари, охваченная безрассудной паникой, и попыталась вырваться. – Мы же не в спальне!
– Поистине убедительный аргумент! – усмехнулся Грант.