– Во-первых, – наконец негромко произнесла Нил. – Я тебе не "милая".
– Хорошо, – Кеч безразлично пожал плечами.
– Во-вторых, слезь. Если всё так хреново – обратись к умным людям, прояви волю и перейди на что-то полегче, например.
–Ты меня слушала вообще?! – пацан едва не перешёл на фальцет от негодования. – Вся моя сила воли кончилась, когда на втором часу без дозы я был готов выдрать собственное сердце этими руками, лишь бы оно так не горело! Вся моя сила воли была не орать, глядя на слезающее с этих вот пальцев мясо, чтобы соседи не вызвали ментов! Вся – вся! – моя сила воли сосредоточилась в методичном отрезании от себя по кусочку канцелярским ножиком и складывании отрезанного в кучку, чтоб не растерять, пока этот уёбок наконец не явился, потому что иначе терпеть я уже не мог!
Нил молчала. Молчала долго. Пила и рассматривала пытавшегося прийти в себя пацана. То ли его кто-то лихо напугал, то ли он напугал себя сам и рад тому до усрачки. Либо настолько слаб, что оказался неспособен выдержать банальнейший отходняк. Но в последнем предположении имелась одна маленькая, но важная деталь.
– Я бы назвала тебя "слегка восприимчивым"… – она облокотилась о стол, достала из-за уха наполовину скуренную самокрутку и медленно зубочисткой развернула её, – …но ты стянул вот это, только чуть закашлявшись. А тут "Кентаки" едва ли не половина всей мешки. Нет. Твой случай покруче. И если всё и правда так интересно, я хочу это получить.
– Значит, ты дура, – негромко хлопнув по столу ладонью, заявил Кеч. Жест вышел неуклюжим. Мультяшным. Пацан явно не привык вести себя так эмоционально. Наверняка в быту тихий, как мышонок.
– Ты не понял, – продолжала Нил, не повышая тона. – Я хочу получить это. Изучить это. Понять, выделить и синтезировать. И в награду помочь тебе с этого слезть.
– Что, прости, сделать? Синтезировать?! Ты хочешь полстраны в рабство загнать?!
Кеч собрался встать, но Нил крепко схватила его за руку, прижав локоть к столешнице.
– Судя по твоим описаниям, бабок на такое варево уйдёт просто немерено. Позволить себе его сможет разве что самая верхушка. Но тебе не насрать ли, как расслабляются твари, жирующие за счёт других? Для тебя главное: если будет известен реагент – будет известен контр-реагент. Какая разница, как разлагаются недоумки, если у тебя будет лекарство?
Кеч заткнулся. Нил легко читала на его лице и злость, и алчность, и неуверенность, растерянность, страх – много страха…
– Я хочу тебе поверить, – пробормотал пацан. – Я очень хочу. Дай мне причину, почему я мог бы.
– Потому что в следующую нашу встречу ты получишь своё лекарство. А если не его, то как минимум уже запущенный план действий.
Кеч недоверчиво сощурился:
– А ты не дохрена ли уверена в себе?
Нил искренне весело усмехнулась, встала из-за стола и, подмигнув пацану, направилась на выход.
Кеч вздохнул, поднося к губам бутылку, – ну и баба. И лишь сейчас заметил прижатую к столешнице дном бутылки мятую исписанную бумажку.
4.
– Привет, Кеч.
– Здравствуй.
На том конце провода на несколько долгих секунд повисла удивлённая пауза. Затем женский голос спросил:
– Кто ты?
– Мы не знакомы… очно, – Серый слегка замялся. Он не продумал легенду как следует, поступил, как всегда в подобных ситуациях, импульсивно. – У нас… у нас есть общий друг.
Если бы Кеч не был настолько напуган – он бы рассмеялся. По лицу пацана даже скользнула немного истеричная ухмылка. Друзьями они с Серым были примерно такими же, как газель с крокодилом. Впрочем, высказывать это вслух Кеч явно не собирался. Вместо этого пацан подтянул колени к груди, обнял их руками, вжался в самый угол дивана. Как побитый щенок. В собственном убежище. В собственном доме. Жалкое зрелище.
– Я заметила.
– Да, он… – Серый вздохнул, пытаясь наконец войти в роль. Убрать жёсткость, голодную злобу из голоса. Зазвучать обычным человеком, растерянным, напуганным. Получалось хреново. – В общем, у него неприятности. Очень нужно, чтобы ты приехала. Я не справлюсь сам.
Пацан на диване за спиной светловолосого вдохнул чуть громче обычного. Неприятности. И ещё какие.
– С чем именно ты не справишься?
– Со всей этой… ситуацией.
– А что у тебя за ситуация?
Серый раздражённо щёлкнул по высохшей осенней мухе на подоконнике. Двор за окном заволокло предночным стылым сумраком. Улица казалась мёртвой.
Въедливая девка.
– Ты же химик? Кеч говорил.
– И что он ещё говорил?
– Что знаешь о… тварях.
Последнее слово светловолосый произнёс на полтона ниже, будто боясь, что его услышат. Набросить вуаль мистики, заинтриговать, прикинуться идиотом – обычно это работает.