Это относилось к человеку, который почти сложился пополам, сжимая промежность и подпрыгивал на месте.
— Простите, э, мистер Фини, констебль, э, старший констебль Апщот, сэр, но мне действительно нужно в туалет, если вы не против. Спасибо большое.
Ваймс присмотрелся к скорчившемуся человеку и воскликнул:
— Как? Это вы, мистер Стонер? Вилликинс! Проводи его пожалуйста туда, где бы он смог оправиться, хорошо? Только убедись, что он после этого снова присоединится к нам. И если случится так, что ему не очень было нужно отлучаться, сделай так, чтобы он сходил не напрасно. — Сэму хотелось еще кое-что добавить, но сейчас в центре внимания был Фини, и парень удивительно хорошо справлялся с тем, как давить на тех, кто запугивает пожилых женщин.
И парень еще не закончил. Его настроение просто изменилось от расплавленной стали к холодному, твердому железу.
— Перед тем, как рассказать вам, джентльмены, что сейчас произойдет, я бы хотел привлечь ваше внимание к гоблину, сидящему на дереве, и наблюдающему за вами. Всем вам он известен как Вонючка, и каждый из вас порой удостаивал его кто пинком, а кто давал сигарету или отправлял с поручением, не так ли?
Все почувствовали облегчение, словно самое страшное было позади. На самом деле это было только начало.
— Командор Ваймс, как и я, хотел бы довести до вас один момент. Закон применим ко всем, что означает и к гоблинам тоже.
Последовало множество согласных кивков, и Фини продолжил:
— Но раз закон применим к гоблинам, значит у гоблинов так же есть права. А раз у них есть права, значит будет правильно, если у гоблинов будет собственный полицейский, который будет подчиняться полиции Шира.
Ваймс с удивлением и нескрываемым восхищением посмотрел на Фини. Эта фраза всех добила: они кивали, соглашались с его словами, и так кивок за кивком, он довел их до того, что они только что согласились утвердить гоблина полицейским.
— Итак, джентльмены, я собираюсь назначить Вонючку специальным констеблем с испытательным сроком, чтобы он помог мне наводить порядок на холме и держать в курсе дел. Он получит значок и теперь каждый пинок будет расцениваться как нападение на полицейского при исполнении. И наказание за это будет не просто повешение, а еще и придется поболтаться между небом и землей. Данное решение является внутренним полицейским и не требует специального одобрения магистрата. Верно, командор Ваймс?
Сэм был сам удивлен тому, как его рот самостоятельно без вмешательства мозга открылся и ответил:
— Верно, старший костебль Апщот, согласно партикуляру 12, часть 3 свода законов Анк-Морпорка, и является стандартной полицейской процедурой, — добавил он уверенно, зная, что никто все равно не станет читать, а будут только хлопать глазами.
Внутри Ваймс поморщился. Он возился в Страже с гномами, троллями и наконец даже с оборотнями и вампирами, но на то, чтобы принять их на службу ушли годы. Ветинари всегда рассуждал так: «Что такое норма? Норма это вчерашний день, прошлая неделя и месяц вместе взятые». И Ваймс привык, что нужно менять вещи по одной за раз, чтобы все привыкли к тому, что это нормально, хотя мистеру Вонючке, точнее специальному констеблю на испытательном сроке Вонючке лучше пока будет ограничить свою полицейскую работу пределами пещеры. Идея вовсе не дурная, если только тому удастся оградить местных кур от посягательства, то у нового состояния нормы будет шанс. В конце концов, люди очень легко расстаются со своими правами и свободами, забираемыми свыше, но притеснение личных свобод обычно является пощечиной в лицо и точно так и расценивается.
Фини наконец выговорился и добавил напоследок:
— Я не принуждаю вас что-то мне рассказывать, но может быть среди вас найдется кто-нибудь, желающий оказать содействие?
Ваймс постарался скрыть от окружающих, и пуще всего от Фини, выражение лица. Разумеется когда-то даже капитан Моркоу был таким же… и может быть… сам Сэм Ваймс? Но совершенно точно странно было бы ожидать от людей из толпы, чтобы кто-нибудь вытянул руку и воскликнул:
«Да, констебль! Я бы хотел все вам рассказать и пригласить этих замечательных джентльменов в свидетели!»
Обычно после подобного представления просто ждешь, пока кто-нибудь не скользнет в сторону и, дождется, когда вы останетесь наедине, шепнет что-нибудь, или просто кивнет в нужном направлении или, как бывало с Ваймсом, напишет инициалы в пролитой луже пива на барной стойке и через две секунды вытрет все насухо. Конечно порой мелькнет мысль: а вдруг удача? Но в конце концов, Фини еще учится, верно? Счастливые отношения с обществом однажды сами собой наладятся.