— А разве, ваша светлость, ваша юрисдикция в качестве полицейского распространяется на Шир?
«Очередной круг на воде, — подсказал рыбак в голове Ваймса.
— Нет, мадам. Моя доля - Анк-Морпорк и ближайшие окрестности. Однако, традиционно полицейский носит свою юрисдикцию с собой, особенно, если он кого-то преследует по подозрению в преступлении, совершенном на его участке. Анк-Морпорк, разумеется далеко, и сомневаюсь, что смог бы добежать в такую даль. — Это вызвало смех за столом, и тонкую улыбку от полковничихи.
«Трепыхайся, рыбка, трепыхайся…»
— Тем не менее, — продолжил Ваймс, — если я окажусь свидетелем преступления здесь и сейчас, я буду вынужден провести арест. Гражданский арест, но куда более профессиональный, после чего, мне придется передать подозреваемого местным властям или другим представителям правопорядка, которые я сочту подходящими.
Священник, за которым Ваймс следил краем глаза, заинтересовался услышанным и, наклонившись вперед, переспросил:
— Вы сказали, сочтете подходящими, ваша светлость?
— Моя светлость не станет вмешиваться, сэр. Как принявший присягу член городской стражи Анк-Морпорка, я считаю своим долгом обеспечить безопасность подозреваемого. В идеале я посадил бы его в карцер. В городе у нас их не осталось, но в отсталых районах, я так понимаю, они сохранились, даже если теперь в них держат только пьяниц и свиней.
Снова послышался смех, и мисс Бидл заметила:
— У нас есть свой констебль, ваша светлость, и он сажает в карцер у моста свиней!
Она весело поглядела на Ваймса, который сохранял невозмутимое выражение лица. Сэм ответил:
— А людей вы туда никогда не запирали? А ордер у него имеется? А значок?
— Ну, порой он сажает туда случайного пьянчужку, чтобы протрезвел, и говорит, что свиньи не возражают, но я не имею понятия, есть ли у него ордер.
Снова смех, но он быстро стих, рассосавшись под пристальным взглядом Ваймса.
Потом Сэм добавил:
— Я бы не рассматривал его как полицейского, пока не убежусь, что он работает в рамках закона. До тех пор, я бы сказал, что по моим стандартам он просто дворник с полномочиями, а не полицейский. Это полезно, но не имеет отношения к полиции.
— По вашим стандартам, ваша светлость? — уточнил священник.
— Верно, сэр. По моим стандартам. По моему мнению. Под мою ответственность. По моему опыту. На мою задницу, если все совсем плохо.
— Но ваша светлость, вы же сказали, что вы вне своей юрисдикции, — вежливо напомнила полковничиха.
Ваймс почувствовал нервозность ее супруга, и она вовсе не была связана с едой. Муж всей душой желал оказаться подальше отсюда. Забавно, насколько народ так и тянет поболтать с полицейским о преступлениях, даже не подозревая, что их выдают крохотные странности поведения.
Сэм повернулся к полковничихе, улыбнулся и ответил:
— Да, но как я упомянул, мэм, как только коп натыкается на явное преступление, его юрисдикция тут же возникает рядом, словно старый приятель. Кстати, вы не против, если мы сменим тему? Я не хочу никого обидеть, дамы и господа, но за прожитые годы я заметил, что банкиры, вояки и купцы стараются съесть все самое вкусное на столе как раз под подобный разговор, пока бедный коп отдувается, рассказывая о своей работе, которая по большей части довольно скучна. — Он улыбнулся, показывая, что шутит, и добавил: — И тут она, по моему, особенно скучна. На мой взгляд, это место сильно напоминает… склеп. — Успех: старый добрый вояка поморщился, а священник опустил глаза на тарелку, хотя последнюю нельзя было принимать всерьез, поскольку трудно встретить такого попа, который бы не мог, не глядя, высечь искры ножом и вилкой.
Сибилла воспользовалась своим правом хозяйки, и, словно ледокол, разбила ледяную тишину:
— Думаю, пора отведать основное блюдо, — заявила она, — великолепный муттон авек, и не желаю ничего слышать о полиции. В самом деле, если вы заведете Сэма, он начнет цитировать кодекс и законы Анк-Морпорка, начнет выписывать ордера, пока вы не кинете в него подушкой.
«Отличный ход, — подумал Ваймс, — по крайней мере, теперь у меня появился шанс перекусить». Он немного расслабился, поскольку разговор переместился с него на повседневную болтовню и пересуды о местных жителях, трудностях с подбором хороших слуг, перспектив на урожай, и, о да, проблемах с гоблинами.